истина христианства (и монашества, прибавлю) и
цель жизни,
что им нужно делать и
где тот путь, который ведет ко всему этому.
На практике, действительно, мы все это видим. Тысячи религиозных проповедников, философов, политических деятелей, писателей, ученых, художников и других тысячи лет проповедуют, что вот-де в их-то учении весь смысл жизни и заключается... И люди идут и после возвращаются с проклятиями, что их обманули: неудовлетворенные, разочарованные, если только не умирают в угаре и в состоянии самого опьянения. Тогда, конечно, в припадочном жару, с таким лихорадочным больным невозможно говорить, сладкое ему кажется горьким, и какую-нибудь кислятину и мерзость, — как продукт чистой идиосинкразии [ 28 ], — он предлагает всем в качестве вкусного и непревзойденного блюда...
Это мучительное хождение народов, шатание масс туда и сюда еще за полторы тысячи лет до Р. X. предсказано:
“Вскую шаташася языцы и людие поучишася тщетным?” (Пс. 2, 1).
И Сам Господь говорит: “Вот, Я наперед сказал вам.
Итак, если скажут вам: “вот, (Он) в пустыне”, — не выходите; “вот, (Он) в потаенных комнатах”, — не верьте” (Мф. 24, 25 — 26).
Тут и конспирация, и фабрикация новых учений — все, чем богат наш век. В Евангелии обо всем сказано.
— Но вы мне не ответили на вопрос о правильном и положительном пути.
— Путь один. И истина одна, едина. Аз есмь путь и истина и жизнь, сказал Христос (Ин. 14, 6). Но эмпирический, опытный путь, — а он один только раскрывает истину и удостоверяет нас в ней, — хотя и один, но имеет не один подход даже для находящих его.
А найти его, кстати сказать (не идти, а только найти путь), и то трудно.
Тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и НЕМНОГИЕ находят их (Мф. 7, 14),говорится в Евангелии. А тут еще вышеупомянутая слепота, личная или своего руководителя, мешает. Об этом тоже сказано:
“Оставьте их, вожди суть слепи слепцем; слепец же слепца аще водит, оба в яму впадетася” (Мф. 15, 14).
* * *
— У-у-у-у... — гудит густым басом сирена нашего парохода.
— И-и-и-и... — свистит тоненьким тенорком, очевидно, буксирный пароходишко, идущий нам навстречу.
И эхо встречается, перекликается в нависшем и приблизившемся правом высоком береге и глубоких его ущельях и падях.
Я беру обычно в дорогу на железнодорожных станциях, на пристанях массу журналов, газет, книг и проч. Вот и теперь целый их ворох лежит около меня.
Невольно прикрыв другим журналом неожиданно выскочившую цветную фотографию “известной немецкой артистки Фрицци Шаффер в роли Саломеи”, которую никак невозможно было видеть молодой девушке даже в возрасте Липочки, я взял наудачу первый из наиболее читаемых журналов, популярнейших в России, и стал пробегать глазами объявления.
