А на столе моем была разложена газета вместо скатерти. И я вижу на ней фотографию комика Константина Тэнасе и заголовок крупными буквами: “Терпение, Тэнасе!” Тогда я говорю моему Тэнасе:
— Ну хорошо, Тэнасе, но только подойти сюда и прочти, что тут написано. Видишь? Ну-ка прочти вслух, чтобы и я услышал.
Когда он прочел: “Терпение, Тэнасе!”, то рассмеялся и забрал ключи обратно».
Иеродиакон Макарий Тэнасе
Церковь в огне
Зимой 1944–1945 года загорелась церковь. Она вспыхнула изнутри, загорелось окно, ближнее к печи, где проходил дымоход (так строили в прежние времена: когда стены подводили до уровня окон, клали дубовые балки, скрепляли их гвоздями, затем стены возводили до уровня стрехи и снова клали ряд балок).
Мы выставили горящую раму, потушили пламя, заделали оконный проем и замазали его раствором.
Через пару дней видим — снова идет дым, на этот раз через щелочку в стене, что возле самого иконостаса. Мы раздолбили в этом месте стену, и оказалось, что балка, проходившая там, вся обуглилась. Мы быстро заделали эту дыру и с волнением стали ждать, где же в следующий раз вспыхнет огонь.
В то время отец Клеопа служил сорок дней подряд, как новорукоположенный священник. Он не прервал служения, и в ту зиму больше не загоралась печь. Мы, братия, по очереди дежурили на чердаке с ведрами воды, чтобы в случае, если огонь загорится на кровле, быстро потушить его. Но этого не пришлось делать, огонь потух сам по себе.
Не успело миновать одно несчастье, как другое уже поджидало нас. Когда румынские войска отступали, они побросали почти все оружие в горах, по которым шли, так что почти у всего населения оказались в руках винтовки или автоматические пистолеты. Тогда образовалось много банд воров, и первой была банда Балты, она промышляла и раньше, а теперь была вооружена до зубов и нападала днем и ночью. Были и другие банды, сколоченные цыганами и разорившимися людьми, все они задавали нам много проблем.
В марте того же года какие-то шесть вооруженных человек напали на зимнюю овчарню, связали пастухов и увели до ста пятидесяти овец. Мы долго искали их в лесах, но не нашли воров до сегодняшнего дня. Отец Клеопа говорил;
— Бог дал, Бог взял, буди имя Его благословенно!
В мае месяце начались аресты[41]. Первым был взят отец Иларион Анто́хи, который за недели две до этого, будучи в Тыргу Нямц, влез на телегу и начал говорить народу (день был базарный) о коммунистах и большевиках, расплодившихся, как грибы после дождя. Отец Иларион убежал в лес и спрятался в землянке, думая спастись, но там его нашли и арестовали. Вторым был арестован отец Досифей Мора́риу, под тем предлогом, что он распространял среди народа книги религиозного содержания, в которых, однако, были фразы, порочащие коммунистов из СССР и Румынии.
