— Оставь их для служебных целей, — произнес я.
— Я рад тебя видеть, Майк.
— И я, Нат.
— Ты неважно выглядишь. Дела идут, как и прежде, Майк?
— Никогда больше не будет так, как прежде. Будем надеяться, что все будет лучше.
— Я уверен в этом, Майк.
— Спасибо за все, приятель.
— Всегда рад помочь тебе, Майк. Я взглянул на ключ, зажал его в кулаке и направился к двери.
— Майк! — окликнул меня Нат. Я повернулся.
— Вельда... — Он пристально смотрел мне в глаза. — Ты из-за этого вернулся?
— А что?
— Я много слышал о тебе, Майк. Дважды я видел тебя и знаю то, чего не знает больше никто. Я знаю, почему ты ушел, и знаю, почему ты вернулся. Я ждал тебя. Ты не похож на себя прежнего, вот только глаза... Они у тебя вообще не меняются. Сейчас ты весь избитый, кожа да кости, но глаза прежние, и это очень плохая примета...
— Неужели? Он кивнул:
— Для кого-то.
Я вставил ключ в замок, повернул его и открыл дверь. Это было похоже на возвращение в родительский дом.
Ее стол находился в приемной, пишущая машинка была закрыта чехлом. Стопка писем, до сих пор ожидавших ответа, и последняя записка, которую она оставила мне, лежали у телефона...
Корзина для бумаг лежала в углу, куда я ее закинул, ее содержимое вывалилось на пол. Пара стульев и скамейка для посетителей были перевернуты вверх тормашками. Дверь в мой кабинет была распахнута настежь, и трудолюбивый паук сплел в дверном проеме густую паутину.
Мой письменный стол, несколько стульев — все было таким, как я оставил в тот день. Только толстый слой пыли напоминал о том, что сюда давно уже никто не заходил.
Я снял рукой паутину, зашел в кабинет и сел в кресло. Было тихо. В одно мгновение я перенесся на семь лет назад.'..
За окном был совсем другой Нью-Йорк — с тех пор, как я последний раз смотрел в это окно, многое стало неузнаваемым: построены новые дома, проложены новые улицы, разбиты новые скверы. Но звуки большого города были все теми же. И люди ничуть не изменились. Смерть и разрушение по-прежнему царили там.
Затем я осмотрел стол — просто так, безо всякой определенной цели, наслаждаясь ощущением старых, привычных предметов. Этот древний стол достался мне в наследство от разорившегося акционерного общества.
Если выдвинуть верхний ящик, то можно обнаружить нишу, в которой хранилась другая реликвия.
45-й калибр, автоматический кольт, армейская модель образца 1914 года. Он был смазан, а когда я проверил его работу, он словно ожил в моих руках. Смертельно опасная игрушка, которая имела единственное назначение.
