- Тебе приходилось убивать, Майк?
Я почувствовал, как у меня пересохли губы.
- Да, и об этом я не жалею. Ненавижу слизняков. М@ой револьвер быстр. Я играю лучше их. Я довожу дело до такой точки, когда они теряют голову и бросаются на меня, и тогда я стреляю. Самооборона, я чист перед законом. Полицейские не могут зайти так далеко, но хотели бы, не забывай. Мы обычно хулим полицию, но там работают отличные ребята, по рукам и ногам повязанные запретами. Конечно, среди них есть и негодяи. - А где их нет?
Лола смотрела сквозь меня отрешенным, направленным куда-то вдаль взглядом.
- Чем я могу тебе помочь? - прошептала она.
- Думай, Лола. Вспоминай каждый разговор с Нэнси, все, что было связано или подразумевалось. И если найдешь что-нибудь важное, сообщи мне.
- Да, Майк. Но откуда я знаю, что важно?
Я наклонился и сжал ее руку.
- Слушай, детка... я не хочу напоминать, но ты была в денежном рэкете. Все, что мешало некоторым людям получать доход, могло стать причиной смерти.
- Кажется, поняла.
- Ну и умница.
Я встал и сунул сигареты в карман.
- Ты знаешь, где меня найти. И смотри, сама ничего не предпринимай. Я не желаю никаких "случайностей".
Лола отодвинула стул, мы вместе прошли к двери.
- Почему? - спросила она. - Я что-нибудь значу для тебя?
Она была еще обворожительнее, чем всегда. Высокая и грациозная, с глубокими темными глазами, устремленными на меня.
- Ты значишь для меня больше, чем думаешь, Ошибаться может каждый. Не всякий может исправить ошибку. Ты одна из миллиона.
В ее глазах появились слезы. Нежной мягкой щекой она прижалась к моему лицу.
- Милый, пожалуйста, не надо. Я слишком поздно вышла на верный путь. Просто будь добр ко мне... но не очень. Я... я боюсь, что не выдержу этого.
Ответить словами было нельзя. Я потянулся к ее рту, и тут же по ее телу пробежал огонь, который передался и мне. Страсть закипела. Лола крепко прижалась ко мне, и я знал, что мои руки причиняют ей боль, но ей было все равно.
Я вышел, не произнеся ни слова, только сжав ее руки. Но мы оба знали, что это значит. Я шел и чувствовал себя так" будто прошлой ночи не было, будто мое тело не саднило, а лицо не было поцарапанным и опухшим.
7
Я сидел в машине, приводя в порядок мысли. Ха, порядок!... Я был похож на председателя собрания, резиновым молоточком пытающегося успокоить беснующийся зал.
На моем пальце тускло блестело кольцо Рыжей - тоненький золотой ободочек. Я снял его и стал внимательно рассматривать, словно оно могло заговорить. Заговорить. - Ну, что ж, может и заговорит. Я тронул машину и с Девятой авеню свернул направо.
