Да, тётя из киоска ей, конечно, никто, и, как говорит мама, она мне «не обязана», но очень хочется значок! Кажется, никогда и ничего в жизни так сильно не хотелось…
Через несколько дней Аделаида подошла к киоску. «Ну и пусть унижение!» – решила она. – Перетерплю!..»:
Здравствуйте! – очень вежливо сказала она. – Вы бы не могли мне оставить такой вот красивый большой значок… вот такой… – она смутилась и опустила голову.
– С Микки Маусом? – тётя продавщица дружелюбно улыбалась и кивала головой.
– Да!.. – ой как стыдно… между лопатками по спине противная холодная струйка,
Конечно, оставлю! – тётя упорно делала вид, что правда может что-то сделать для Аделаиды. Хорошо, что мама этого унижения не видит!
– Приходи послезавтра! Может быть, что-то получится!
Аделаида не поблагодарила тётку. А чё? Ради значка такое унижение! Да ладно! Хорошо, что они не знакомы.
Послезавтра пришло быстро.
Помните, я вас просила оставить мне значок. Вы… случайно… не… не оставили? – Аделаида просто так пришла к киоску.
Продавщица, не ответив, слегка улыбнулась и из своей сумки вытащила что-то завёрнутое в огрызок газеты и протянула ей.
Это был он – настоящий, белый, круглый значок с приделанной булавкой и замечательным Микки Маусом посередине!
– Одиннадцать копеек! – Тётя продолжала смотреть на неё и глаза её были как две светлые щёлочки с морщинками по бокам…
Аделаида вынула дрожащей рукой из кармана деньги… Незнакомая тётя почему-то захотела её обрадовать. Это было непонятно и нехорошо.
С тех пор она перестала ходить в школу по той дороге. Ей было жутко неудобно перед продавщицей зато великое одолжение, которое она ей сделала. Она чувствовала себя в страшном долгу, за который никогда в жизни не сможет расплатиться. Душевный покой нарушен. Вот она – расплата за подаяние!
Потом, после значков, в Городе в моду вошли «вишни». Это была такая пластмассовая брошка – гроздь ярко-красных вишен на зелёной ветке и с зелёными же листьями. У некоторых вишен листья были настоящего зелёного цвета, у некоторых синюшные. У Аделаиды не было ни тех, ни других. Это украшение цеплялось на куртку, на жакет, на пальто, даже на школьный фартук. В школе кто куда хотел, туда и цеплял. Это было безумно круто! Вишни были большими и тяжёлыми, со следами клея по экватору. Настоящая шикарная брошь! Да, брошь – это не значок за одиннадцать копеек, которые, если постараться, в принципе можно собрать за несколько дней. Если сдашь бутылку от лимонада из подвала – вообще сразу. Брошка стоила целых три рубля сорок копеек. Таких денег не то что у Аделаиды никогда не было, такие деньги она видела только у Ирки из их класса. И были они у неё потому, что с ними жили и бабушка и дедушка, и они, по Аделаидиным подозрениям, Ирку и баловали – давали ей много денег и покупали специальные обёртки для школьных учебников. Они были такими красивыми – голубыми и прозрачными, с золотистыми буквами, и сквозь них была видна обложка учебника. Аделаида свои книжки оборачивала калькой. Калька – это почти непрозрачная бумага для выпечки печенья в духовке, чтоб оно не прилипало. Зато Аделаида делала закладки из тесьмы и кружев с приклеенными к ним открытками, и это класс!
