Ардановы были богаты, но скупы. Максим никогда, ни на что не претендовал у этих людей, но быстро усвоил их главное правило: торопись взять то, что и хорошо и дёшево одновременно. А выискивать ценные, но дешёвые вещи Надя умела не хуже Риммы Михайловны, являясь полноценной дочерью своей матери. Сильно огорчало одно - что так поздно осознал, что для них он был всё же вещью, пусть и более ценной, чем любой антикварный предмет на складах фирмы, но не дороже, чем в сумме два... Зная об этом, говорить о любви становилось сложно.
- От того, что ты скажешь, зависит твоё будущее, - сказала тёща, разрывая затянувшуюся паузу. - Надя - моя единственная дочь. Больше детей у меня не будет - сам понимаешь.
Да, он это понимал - особенно сейчас, глядя на руки тёщи, которые так красноречиво говорили о её явно не репродуктивном возрасте.
- Я думаю, что об этом мне надо поговорить с самой Надей, - ответил Максим. - Тем более, что ставки, как видно, заметно выросли - в залоге теперь не только моя семья, но и моё будущее.
Старческие руки хлопнули по укрытым полами халата острым коленям.
- Всё зависит от того, что ты ей можешь дать.
Он не выдержал и хмыкнул.
- Мне кажется, что у неё всё есть.
- Ты должен доказать свою любовь девочке. Она выросла, видя любовь своих родителей к друг другу, и вне любви она жить не может. Я это вижу, как мать, и очень хочу, чтобы она была счастлива. Поэтому и пришла к тебе, чтобы поговорить.
Максим хотел было облегчённо вздохнуть. Казалось, что этот поздний затянувший разговор близился к завершению, если бы...
Римма Арданова не поставляла в уши зятя легенды семьи Ардановых.
Прежде всего, Надя была единственной дочерью только для отца, Виталия Андреевича, для которого брак с Риммой Михайловной был единственным за все его пятьдесят лет жизни. Для самой же Ардановой, живущей шестьдесят седьмой годок, Надя была третьим ребёнком. Два мальчика от предыдущих браков не дотянули и до первого юбилея, пережив своих отцов кто на год, кто на два, почив от тяжких хворей. Такая разительная разница в возрасте между Ардановыми заставляла Максима подозревать их в некой особой форме извращения, чем во взаимной любви. Все, кто впервые знакомился с Ардановыми, удивлялись: как видный, молодой, успешный и независимый Арданов женился на уже немолодой женщине, которой на момент росписи было сорок три года, а её жениху не исполнилось и тридцати.
Разумеется, своё мнение о родственниках Максим благоразумно держал при себе, делая время от времени одно и то же открытие, когда волею случая общался с теми, кто знал Арданова до женитьбы. Даже по прошествии стольких лет знакомые Арданова не всегда могли скрыть своё изумление, а порой и возмущение, говоря об этом союзе. Также Максиму не раз пришлось выслушать сочувствие и в собственный адрес. Дочка была едва ли не полной копией своей матери. Говорили, что бывшие мужья Риммы умерли: один по причине неожиданного, но затяжного беспробудного пьянства, другой погиб в автокатастрофе. Были и те, кто не без зависти отмечал, как женщине повезло: пережить столько горя, чтобы, наконец, обрести такое счастье! Среди последних, как правило, оказывались исключительно женщины преклонного возраста.
