- Какое отношение к этому имеете вы?
- Ах, да! - Из портфеля была извлечена ещё одна бумажка. - Вот, договор. Теперь я также представляю интересы Елизаветы Петровны.
Адвокат утомил удивлять.
- Кажется, никто никаких обвинений ей не предъявлял, - произнёс Максим. - Я опрашивал её, как основного свидетеля убийства гражданки Пучкиной.
Митягин кивнул и сделал жест рукой, останавливая Григорьева.
- Ей предъявлять нечего. Женщина задержала преступника. Заметьте, на месте преступления. Он же подписал признательные показания. Экспертиза подтвердила его заявление.
- Это не оспаривается! - не выдержал Максим. - К чему эта суета?
- К тому, что после вашего визита несчастную женщину забрала "скорая". Она сейчас в больнице с сердечным приступом.
- Помощь вызвал я.
- Хотите сказать, что ваше благородство способно компенсировать ваше же вероломство?..
- Вероломство?! Адвокат, ты в своём уме?
Вместо ответа Митягин снова потряс сложенной бумажкой.
- Я осматривал её офис, заметил рисунок на стекле, она увидела его и упала в обморок, - пояснил Максим.
- То есть вы признаёте, что проводили незаконный обыск, так?
Глубоко вздохнув, Максим заставил себя успокоиться.
- Я не понимаю, куда ты клонишь, адвокат. Поэтому спрашиваю: что ты хочешь?
- Это уже конструктивный разговор, - опять улыбнулся адвокат, после чего Максиму пришлось сдержаться, чтобы не приложиться кулаком к его озолочённым зубам. - Вы отдаёте мне протокол допроса Тунангаевой, а я вам - её заявление и мы вместе забываем об всём. Навсегда!
- К чему всё это? - спросил Максим. - Судя по всему, для Пучкина уже не имеет никакого значения, предстанет он перед судом по обвинению в том, что он совершил преступление в сговоре с группой лиц или убивал один. Это же очевидно, адвокат! Что ты хочешь?..
Митягин неопределённо покачал головой. Он по-прежнему держал в руках сложенный лист на уровне глаз Григорьева.
- В интересах той же самой Пучкиной, чтобы был скорее задержан стрелок, так как она полагает, что хотели убить её, - добавил Максим.
- Стрелял Пучкин, - перебил адвокат. - Он подписал признание.
- Я хорошо знаком с его заявлением, но оно не соответствует обстоятельствам дела.
- Всё же: не усложняйте себе жизнь, - с приторной доброжелательностью повторил адвокат. - Вы мне протокол, я вам заявление.
- Кто тебя нанял?
- Тунангаева.
Максим засмеялся.
- Ей это ни к чему!
- Мне не досуг пояснять то, что вы упорно не хотите видеть, следователь. Ваша принципиальность привела вас в министерские кабинеты, но, согласитесь, в наше время это скорее досадное исключение, чем правило. Обычно это стремятся исправить, чтобы другим не повадно было.
