Для университета допущение женщин на лекции было новым делом, и комиссия не разрешила Ковалевской посещать лекции, предоставив, однако, отдельным профессорам право допускать ее на свои занятия по их усмотрению. Это видно из письма, полученного 21 октября 1869 г. Ю. В. Лермонтовой в ответ на ее просьбу такого же рода:
«Согласно решению приемной комиссии, как и в предыдущем случае с г-жой Ковалевской, вам не может быть разрешено посещение лекций; в настоящее время предоставляется всецело на усмотрение отдельных преподавателей, в каких случаях они найдут возможным разрешить вам посещение отдельных лекций, поскольку это не может вызвать осложнений» (цит. по: [124, с. 34]).
Другими словами, Ковалевская и Лермонтова не были признаны полноправными студентками. Для Юлии Лермонтовой разрешение на занятия химией было получено лишь благодаря энергичному содействию Ковалевской, как явствует из письма Вейерштрасса к Соне от 21 сентября 1874 г. Сообщив, что он ездил в Гейдельберг и навестил там Кёнигсбергера, у которого встретил Бун¬
зена, Вейерштрасс добавляет: «Бунзен, который, как я думаю, не знал, что Ты стала моей ученицей, назвал Тебя „опасной женщиной...“ Он обосновал это таким фактом, о котором я очень хотел бы знать, передан ли он им в неприукрашенном виде. Он поклялся пе брать в свои лаборатории женщин, особенно русского происхождения. Так и фрейлейн Лермонтову он не хотел взягь к себе работать и даже не хотел слышать о ней. Тогда будто бы Ты пришла к нему и стала так нежно его просить, что он не смог устоять, и изменил свое решение» [125, с. 190].
Сначала Соня посещала 18 лекций в неделю, потом 22, из них 16 по математике. Известно, что она слушала Кё- нигсбергера и Дюбуа-Реймона по математике, Кирхгофа по физике и Гельмгольца по физиологии; Кирхгоф и Кё- нигсбергер разрешили ей посещать не только лекции, но и их семинары по физике и математике.
Вспоминая впоследствии жизнь в Гейдельберге, Юлия Лермонтова говорила, что Соня сразу обратила на себя внимание преподавателей своими необыкновенными способностями, и скоро слухи об удивительной русской студентке распространились по всему маленькому городу. Иногда люди останавливались на улице, чтобы посмотреть на Соню. Однажды мать указала на нее своему ребенку, сказав: «Вот девушка, которая прилежна в школе»
[64, с. 383].
Соня держалась в стороне от профессоров и студентов и была очень застенчива. Однажды во время занятий ей «бросилась в глаза ошибка, которую один из профессоров или студентов сделал в выкладке, написанной им на доске. Бедняга мучился над задачей, никак не понимал, в чем собственно кроется ошибка. Софья долго колебалась, наконец решилась и с сильно бьющимся сердцем встала, подошла к доске и выяснила недоразумение» (Там же).
