Но разве она могла утаить Историю от Александра? Множество раз захватчики угрожали Франции, и обитатели Виллер-Котре, закопав в землю свои сбережения, разбегались. С высоты чердака юный Александр наблюдал бой между французскими кирасирами и немецкими кавалеристами. На его глазах умирали от ран солдаты. Сквозь щёлку в ставнях он видел казаков, галопом скачущих по дороге на Париж.
Дюма видел, как радовались роялисты возвращению на трон Бурбонов; он видел, как они мгновенно переменили свои взгляды, когда Наполеон бежал с острова Эльба и настали Сто дней.
В течение жаркого лета 1815 года он наблюдал, как через Виллер-Котре проходит воссозданная Великая армия, поднимая тучи пыли. Пехотинцы — загорелые великаны в гетрах, с заплетёнными в косу волосами и пышными усами — шли целых три дня под несмолкаемый бой барабанов и звон фанфар более ста полков; едва смолкала музыка одного, как на горизонте появлялся следующий полк. Укрытые в кожаные чехлы, над марширующими войсками возвышались знамёна ста побед.
А потом как молния промчались в сверкающих, красочных мундирах отряды гусар, кирасир, драгун, мамелюков. Между ними двигались повозки, везущие продовольствие, патроны, орудия; и наконец — полевые кухни с маркитантками.
Зрители, стоявшие на обочинах дороги, громко кричали: «Да здравствует император!»
— Ты не будешь приветствовать этого человека! — угрожающим тоном заявила госпожа Дюма сыну. — Я тебе запрещаю. Из-за него ты остался сиротой и ходишь в лохмотьях.
И она заставила Дюма заниматься на скрипке в задней комнате лавки. Но он там не усидел. Дюма убежал и, влившись в толпу, ощущал вопреки своей воле, что у него сжимается горло от гордости и волнения.
Дюма охватило безумное желание закричать: «Да здравствует император!», но он закусил губы.
Потом во двор гостиницы «Золотой шар» быстро въехала карета; слуги сменили четырёх лошадей.
Александр проскользнул во двор. Внутри кареты он заметил бледного человека, откинувшегося на подушки сиденья.
— Да здравствует император! — вопила толпа.
Бледный мужчина вежливо кивнул.
Один Александр молчал. Но сердце готово было вырваться у него из груди. Он раскрыл рот и неожиданно во всё горло крикнул: «Да здравствует император!», и глаза его наполнились слезами. Бледный человек, снова кивнув головой, улыбнулся оборванному мальчишке.
В конце июня пошли дожди, и однажды забрызганная грязью карета на большой скорости промчалась по городку, резко остановилась перед гостиницей, и лошадей сменили гораздо быстрее, чем в прошлый раз. Тогда карета императора двигалась в хвосте армии; теперь она её опережала.
