виновного, установление которой, безусловно, вызывает проблемы на практике. Пленум Верховного Суда РФ в п. 3 постановления «О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)» рекомендовал при решении вопроса о направленности умысла виновного исходить из совокупности всех обстоятельств содеянного и учитывать, в частности, способ и орудие преступления, количество, характер и локализацию телесных повреждений, например, ранение жизненно важных органов человека, а также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего, их взаимоотношения. С.В. Бородин на основе анализа рассмотренной рекомендации Пленума Верховного Суда РФ, а также судебной практики, сформулировал признаки, совокупность которых свидетельствует о том, что у виновного был умысел именно на причинение смерти. К ним относятся:
1) направленность действий виновного на нарушение функций или анатомической целостности жизненно важных органов (головы, шеи, левой стороны груди, печени, паха);
2) применение таких орудий или средств, которыми может быть причинена смерть;
3) интенсивность действий виновного, достаточная для нарушения функций или анатомической целостности жизненно важных органов человека[134].
Как правильно отмечено в указанном постановлении, о направленности умысла может свидетельствовать также предшествующее преступлению и последующее поведение виновного и потерпевшего.
Так, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 28 февраля 2003 г. приговор Курганского областного суда в отношении Часыгова изменила, переквалифицировав его действия с ч. 3 ст. 30, п. «а» ч. 2 ст. 105 УК на п. «б» ч. 3 ст. 111 УК, поскольку суд дал оценку действиям Часыгова как покушения на причинение смерти трем лицам, учитывая не его отношением содеянному и направленность умысла, а наступившие последствия — причинение Карчемагину и Подкорытову тяжкого вреда здоровью, нанесение ранений потерпевшим ножом в течение незначительного промежутка времени. Часыгову ничто не препятствовало (если бы он имел намерения убить потерпевших) довести свой умысел до конца, однако он не только не предпринял никаких действий, но, напротив, сам убежал с места происшествия[135].
Совершение внешне идентичных действий при направленности умысла виновного на различные объекты с необходимостью приводит к квалификации по различным статьям УК. Например, срывание одежды с потерпевшей может явиться основанием как для квалификации содеянного в качестве покушения на изнасилование (ч. 3 ст. 30, ч. 1 ст. 131 УК), так и для квалификации действий как оскорбления (ст. 130 УК). Решающим критерием квалификации здесь является направленность умысла на нарушение половой свободы или на унижение чести и достоинства потерпевшей.
