Партизанскими тропами | страница 8
- Ленька! - закричали мы ему.
Но он уже сидел на корточках за низенькой ольшинкой. Теперь его ничто не защитило бы, если бы немцам вздумалось, как это они любили делать, обстрелять кустарники, бегущие навстречу машине. Моя задача теперь усложнилась - нужно было еще зорче следить за каждым движением едущих в машине фашистов и посматривать на отчаюгу Баранова.
Грузовик был крытым. Значит, стрелять перед машиной могут только из кабины. Даю приказ Сычеву зорко следить не только за шофером, но и за тем, кто сидит рядом с ним. Это скорее всего офицер, и уничтожить его надо первым. Теперь все будет зависеть от Баранова, когда тот бросит гранату.
Вот машина уже в ста метрах. Да, рядом с шофером сидит офицер. Теперь я это вижу хорошо. Вот он шевельнулся, приподнял пистолет. Сейчас выстрелит. Машина уже совсем рядом с Ленькиным укрытием. И вдруг навстречу машине из-за куста стремительно вылетела граната. В тот же момент фашист выстрелил. Но Сычев послал свою пулю чуть раньше, и офицер сник за окном кабины. Граната разметала брезент над кузовом, и мы увидели пьяных немцев, бросившихся к заднему борту кузова. Три винтовки ударили из окопов. Машина остановилась. Один фашист выпал за борт убитым. Остальные, как огромные серо-зеленые крысы, бросились в кювет. Баранов привстал и выстрелил. Первый беглец опрокинулся на дорогу. Рядом с ним улеглись еще двое. А четвертого пуля Сычева догнала уже в кустарнике. Машина загорелась.
- Сбивайте огонь! Может, в кузове боеприпасы! - кричу товарищам и первым нагребаю в фуражку земли с бруствера.
Увлекшись тушением огня, мы не заметили, что один из гитлеровцев, видимо, только притворившись убитым, быстро вскочил и побежал в кусты.
- Эй, куда ж ты! - как-то попросту крикнул ему вслед Астафьев и метким выстрелом тут же уложил его.
Из кузова мы достали два ящика патронов, несколько гранат, собрали оружие убитых и бросились в лес.
Пробежав по лесу с полкилометра, остановились под развесистой кроной дуба перевести дух. И как-то, не сговариваясь, ребята окружили Леньку Баранова, как герою дня пожимали руки, тискали, хлопали по плечу.
Только я воздержался от бурного проявления чувств, потому что не знал, как расценивать его перебежку почти на виду у врага - как геройство или как ухарство, которое в нашем положении ни к чему.
- Скажи Сычеву спасибо, что вовремя офицера стукнул, а то бы ты так и остался с гранатой в руках.
- Могло быть и такое! - согласился Баранов. Но у меня на этих бандюг столько злости, что и убитый сумел бы кинуть гранату!