— Где ты, воробышек? — ласковым голоском выманивала его Лула.
— Откликнись, сладенький наш! — вторила ей Балула.
Чирка сидел, затаив дыхание, втянув голову в плечи и зажмурившись от страха.
А если бы он еще видел, как Бойчечак, усевшись на корточки, словно заправская дикарка из племени унга-мунга, вертела в ладонях палочку, добывая огонь!
— Скоро вы там? — крикнула она. — У меня уже дым идет!
— Нет его нигде, — отвечали Лула и Балула. — Видно, упрыгал, кому охота, чтобы его на костра зажарили! Эх вы, ничего не умеете!
Бойчечак бросила палочку и принялась сама искать Чирку, шаря по траве руками, словно граблями. Но он уже успел покинуть свое ненадежное убежище и, решив, что корыто их теперь больше не интересует, спрятался под ним.
Вдруг Бойчечак стукнула себя ладонью по лбу.
— Какие же мы дуры! Корыто!
— Что? — не поняли Лула и Балула.
— Сейчас увидите!
Она подбежала к корыту, схватила его, и Серый хвост с криком пустился наутек. Лула и Балула кинулись было за ним, но Бойчечак остановила их:
— Бросьте его! Берите корыто, накроемся им и побежим домой.
— Ну ты и умная! Что бы мы без тебя делали! — закричали подружки.
Они накрылись корытом, и хоть оно едва прикрывало их головы и плечи, это их не смутило.
— Вперед! — крикнула Бойчечак, и многострадальное Чиркино корыто понеслось на шести резвых загорелых ногах, только пыль за ним взвилась.
ГЛАВА 11
Снова вместе
Оправившись от испуга, Серый хвост сел на берегу ручья и стал думать, как ему быть дальше.
И сама собой сложилась грустная песенка, которую он зачирикал с такой страстью и обидой, что ослик, щипавший рядом какие-то сухие колючки, хоть вокруг были заросли зеленой сочной травы, слушал-слушал и не выдержал, разрыдался в голос.
Вот эта грустная песенка, так тронувшая чуткое ухо его благодарного слушателя, которому, видно, тоже жилось не сладко на белом свете:
Я бедный разнесчастный воробей,
Удачи нет мне в жизни, хоть убей,
Корабль отняли, сломано крыло
И друга ураганом унесло.
Мне Африки заветной не видать,
С мартышками по веткам не скакать,
И не крутить у носорога рог,
Чтоб от него бежать, не чуя ног.
Я залетел — куда, не знаю сам,
Не рад теплу и синим небесам.
Видать, без друга даже птичий рай
Для нас чужой и неуютный край!
Вдруг что-то зашумело в воздухе. Серый хвост пригнулся — уж не коршун ли — каково же было его изумление, когда прямо перед ним бухнулся в траву — кто бы вы думали? Острый клюв!
Радости друзей не было предела!
— Как же ты меня нашел? — удивился Чирка.
