Дом постепенно наполнялся людьми. Приходили соседи, предлагая свою помощь. Сильвия составляла списки тех, кого еще нужно было известить о случившемся, и раздавала их соседям. С Ли вдруг произошло нечто странное. Она обернулась и уже было открыла рот, собираясь задать вопрос: «А Грегу уже позвонил кто-нибудь?» Она вовремя спохватилась. Страшная реальность вновь заставила ее содрогнуться. Она смотрела на женщин, склонившихся над ее телефонной книжкой, и никак не могла осмыслить того, что уже никогда не позвонит Грегу, не услышит его смеха, не увидит на кухне перед раскрытым холодильником в поисках какого-нибудь лакомства, никогда не побывает на его свадьбе, не дождется внуков. Неужели этот гвалт в доме вызван его смертью?
Кто-то из соседей принес с собой кофеварку на тридцать шесть чашек, и вскоре дом наполнился ароматом свежесваренного кофе. Еще кто-то принес блюдо с фруктами, затем на столе появился кофейный пирог. Родители Ли, приехавшие вскоре, явно нуждались в большем утешении, чем сами предполагали, так что Ли пришлось поддерживать стариков, превозмогая боль и усталость.
В сознании вдруг пронеслось: «Я должна выбраться отсюда! Я не выдержу здесь больше ни минуты!» Но в открытую дверь уже входили новые люди. И им тоже нужно было пролить слезы на ее груди, высказать свою печаль. Кристофер отыскал Ли в толпе соболезнующих и тихонько шепнул:
– Миссис Рестон, я дозвонился Джои, он у телефона.
Сердце учащенно забилось. Ли послушно направилась к телефону. Крис последовал за ней и встал сзади, словно отгораживая ее от собравшихся в комнате, чтобы никто не мог помешать ей выполнить свой тяжкий долг.
– Джои?
– Привет, мам, что-то случилось? Почему вдруг звонит Крис?
– Джои, милый, я должна сообщить тебе страшную вещь… Дело в том, что…
Она запнулась, и Джои взволнованно прокричал в трубку:
– С кем-то беда, мама? Дженис?..
– Это не Дженис, Джои… Грег.
– Грег? – Голос его сорвался на высокий фальцет. – Что случилось?
– Грег на мотоцикле попал в аварию.
– О… – тяжело выдохнул он.
– Грег погиб.
Джои очень долго молчал. Когда он наконец заговорил, голос его звучал, как год назад, когда ломался.
– Погиб? Но… но как же это возможно?
– Знаю, в это трудно поверить, но это правда. Это случилось сегодня утром.
– Но… но он же собирался взять нас с ребятами на ярмарку на будущей неделе.
– Я знаю, милый, знаю.
– О Боже, мам… – Он пытался сдержать слезы, но резкий фальцет и долгая пауза выдавали его состояние. – Это ведь несправедливо!
