В это время врач послала своего санитара или помощника в машину, чтобы он по рации кого-то вызвал. Я был совершеннейший профан в услугах скорой медицинской помощи, а как оказалось, они вызвали реанимационный автомобиль. Я же попытался встать, чтобы идти на работу, чем сильно напугал врача скорой помощи. Двое мощных санитаров из реанимации погрузили меня на носилки, развернули, чтобы не вперёд ногами выносить, закрыли дверь, так как ключи торчали в замочной скважине, и сунули их мне в карман пальто.
С таким комфортом, с таким удобством я ещё на машинах не ездил! Я удобно лежал на носилках. У моего изголовья сидела достаточно молодая женщина-врач.
Машина скорой помощи, в которой я возлежал на носилках, въехала прямо во внутренний подъезд больницы. Здесь уже ждали санитары, и они ловко выдернули меня на носилках из машины скорой помощи и повезли меня, как я понял позже, в блок интенсивной терапии. Там меня бережно, насколько это было возможно, уложили на кровать, с двух сторон огороженную плёнками. Быстро почти полностью раздели, а к оголённым участкам тела стали подключать всевозможные датчики, чтобы сделать ЭКГ (если кто не знает – электрокардиограмму). Врач-кардиолог посмотрел на пики, изображённые в кардиограмме, и пробормотал куда-то в сторону: «Обширный инфаркт миокарда». Я тогда ещё плохо разбирался в таких терминах, но что дело дрянь – понял сразу. А насколько дрянь, узнал значительно позже – в период лечения и последующей реабилитации. Мне ввели в вены несколько уколов, потом подключили к капельнице. Пока шла вся эта суета, наступил вечер. День-то был зимний, короткий. Часов у меня не было, а время я мог узнать только из переговоров медперсонала.
С левой стороны от меня, за тонкой плёночной перегородкой «отдыхала», как и я, женщина. Ей вдруг стало очень плохо – я это понял по тому, как медсестра от неё быстро побежала за врачом. Тот был почти рядом, в соседнем помещении, и быстро явился, но не сам по себе, а с электрокардиостимулятором. Я слышал, как дёрнулась женщина при ударе током. А почему бы я не мог слышать, когда это происходило на расстоянии моей вытянутой руки? Прошло несколько секунд молчания, потом ещё удар стимулятора. Через небольшое время по приказанию врача женщину прямо на кровати увезли куда-то. Но я уже сообразил, куда. Прошло ещё немного времени. Теперь уже с правой стороны также через плёнку повторилась та же операция. Те же шлепки стимулятора, минуты ожидания, то же распоряжение врача и стук кровати с очередным, я хотел подумать, «жмуриком», но постеснялся. Кажется, что и на этот раз была женщина. И тут, раздвинув плёнку, явился и ко мне этот дядя врач. Я как-то вопросительно посмотрел на него, так как вообразил, что наступила и моя очередь. «Что ж, – подумал я совершенно спокойно, – наверное, при моём диагнозе это обычная процедура – отправлять одного за другим в морг». Но врач помедлил, пошарил рукой в кармане своего халата, попросил меня открыть рот и забросил туда несколько таблеток. Потом он взял с тумбочки стакан с лёгким чаем и через трубочку, воткнутую в стакан, попросил меня запить таблетки.
