После этого святая Вера была обезглавлена мечом.
После кончины Веры Адриан стал склонять к поклонению Артемиде другую дочь Софии, Надежду, император сказал ей:
— Любезное чадо! Прими мой совет, — я говорю это, любя тебя, как отец, — поклонись великой Артемиде, чтобы не погибнуть и тебе, как погибла твоя старшая сестра. Ты видела ее страшные муки, видела ее тяжкую смерть: неужели и ты захочешь так же страдать? Поверь мне, дитя мое, что я жалею твою молодость; если бы ты послушала моего приказания, я объявил бы тебя своею дочерью.
Святая же Надежда ответила Адриану:
— Царь! Разве я не сестра той, которую ты умертвил? Разве я не от одной с нею матери родилась? Не тем же ли молоком я вскормлена и не то же ли получила я крещение, как и святая сестра моя? Я росла вместе с нею и от одних и тех же книг и от одних наставлений матери научилась познавать Господа нашего Иисуса Христа, веровать в Него и Ему одному поклоняться. Не думай, царь, чтобы я поступала и думала иначе, и желала не того же, чего и сестра моя Вера. Нет, я хочу идти по ее следам. Не медли и не старайся разубеждать меня, лучше приступи к самому делу, и ты увидишь мое единомыслие с сестрою.
Мучитель велел предать Надежду истязаниям. Сначала ее, как и Веру, царские слуги били по обнаженному телу, после чего мученица была брошена в огонь, из которого она вышла невредимою. Озлобленный мучитель, видя все это, приказал повесить ее на дерево и строгать ее тело железными когтями. Тело мученицы падало кусками, кровь ее лилась ручьями, но на лице ее сияла неземная улыбка. Претерпевая столь ужасные страдания, мученица стыдила мучителя тем, что он не в состоянии победить терпение такой, как она, малолетней отроковицы. Она говорила:
— Христос моя помощь, и я не только не боюсь муки, но желаю ее, как сладости райской: так приятны для меня страдания за Христа. Тебя же, мучитель, ожидает мука в геенне огненной вместе с бесами, коих ты почитаешь за богов.
Раздраженный этими словами Адриан велел ввергнуть Надежду в кипящий котел, наполненный маслом и смолой. Но лишь только царские слуги хотели исполнить это приказание, как котел растопился, подобно воску, разлившиеся же смола и масло опалили всех, окружавших место истязаний. Но неистовый мучитель не одумался. Осмеянный отроковицею, Адриан приказал отсечь Надежде голову. Отроковица же, лишь только услыхала о приближении своей кончины, с радостью сказала матери:
— Мать моя! Да будет с тобою мир, будь здрава и поминай дочь свою.
