— Кто там? — спросил разбитый голос.
— Это я, Хэт.
Молчание. Потом тот же голос, как будто нисколько не дрогнувший:
— Входи. Я не думала, что когда-нибудь увижу тебя.
Гарриет вошла. Всё та же нищая, тёмная хибарка с прокопчёнными стропилами над головой, с засаленным тряпьём на земляном полу, с угасающим очагом. Возле очага, зарыв ноги в золу, сидела седая старуха с неподвижным лицом и остановившимися глазами.
Гарриет села на пол и опустила голову на колени матери.
Так они сидели в тишине с полчаса. Старая Рит тихо гладила дочь по волосам.
— Сколько стоит твоя голова, Хэт?
— Не помню, — ответила Гарриет. — Хватило бы на весь посёлок на долгие годы.
— У тебя есть дети?
— Нет.
— Это хорошо. Когда есть дети, но ни один из них не добился счастья, думаешь, что лучше бы их и вовсе не было. Здесь никого из моих не осталось.
— А отец?
— Его позвал масса Томпсон. Может быть, он вернётся, может быть, нет… Бедная Хэт, нелегко тебе, наверное, в стране янки?
— Но я свободна, мать.
— Свободна? Не знаю, что это такое. Там любят чёрных?
— Есть ли такое место в Америке, где любят чёрных? — горько проговорила Гарриет.
Раздались шаги. В хижину вошёл Бен. Он был старше матери, но выглядел моложе — всё тот же Большой Бен с большими руками и ногами. Но и он нисколько не удивился, увидев свою дочь. Он остановился у очага и грустно покачал головой.
— Теперь я не могу сказать массе, что не видел тебя, Хэт!
— У тебя больше не будет массы, отец. Куда ты ходил?
— К доку Томпсону. Но меня спрашивал не док, а масса Стюарт.
— О ком он спрашивал?
— О Мойсее. Он сказал, что я встречался с человеком, по имени Мойсей. Я сказал, что не знаю такого человека. Ведь я и в самом деле не знаю такого человека?
— Нет, — улыбнулась Гарриет. — Ты не солгал, отец.
— А потом он сказал, что меня надо посадить в тюрьму, потому что я агент. Но я не агент.
— Нет, отец, ты не агент.
— Ну вот, а док говорит, что нельзя сажать в тюрьму лучшего лесоруба в графстве, если не доказано, что он агент. Масса Стюарт выпучил глаза и стал ругать дока. Тогда док говорит, что лучше бы масса Стюарт искал настоящих агентов, чем сажать полевые руки в тюрьмы. И тогда масса Стюарт велел мне убираться вон.
— Это очень хорошо, — сказала Гарриет. — Только надо достать лошадь.
Бен долго качал головой.
— Есть Долли Мэй, — сказал он со вздохом. — Она пасётся на выгоне у Стюартов. Старая кляча, знаешь? Но мы с матерью не можем ехать верхом.
— Я достану повозку. Я её возьму у дока в сарае.
