Во всех трех измерениях человек есть мыслитель, но тип используемого им мышления для производства вещей отличается от типа мышления для добродетельных и социальных действий. Оба вида мышления отличаются от третьего, которое человек применяет, чтобы просто знать – знать только ради знания.
Аристотель уделял много внимания различиям между этими тремя видами мышления. Он использовал термин продуктивное мышление для описания типа мышления человека-создателя; термин практическое мышление – для человека-деятеля и гипотетическое, или теоретическое, мышление – для человека-мыслителя.
Такое тройственное деление видов мышления находится в различных трудах Аристотеля. Некоторые из них, например о моральной и политической философии, посвящены практическому мышлению и человеку-деятелю как живущему своей собственной жизнью и старающемуся сделать ее максимально хорошей, так и человеку как члену общества, связанному с другими людьми и взаимодействующему с ними. Другие работы, например о натуральной философии, сопряжены с теоретическими размышлениями обо всем физическом мире, в том числе о человеке как о части этого мира, а также о человеческом разуме и знаниях.
Аристотель написал трактат о человеке-создателе, но в нем он описывает человека, создающего только поэзию, музыку и живопись. Он назвал его «Поэтика», потому что греческое слово, от которого произошло слово «поэзия», означает «создание» – создание чего угодно, а не только тех объектов, которые развлекают нас и приносят удовольствие, когда мы наслаждаемся ими. Люди производят огромное разнообразие полезных вещей, которые мы используем в повседневной жизни, таких как одежда, дома, мебель и приспособления, необходимые, чтобы сделать всё это.
Более общее отношение к человеку как к создателю, в частности как к создателю полезных физических объектов, мы находим в трудах Аристотеля, посвященных философии природы. В своем стремлении понять природу Аристотель часто прибегал к сравнениям между способом, которым человек производит вещи, и способом, на основе которого функционирует природа. Аристотелевское понимание компонентов человеческого процесса создания помогло ему – и поможет нам – понять процессы природы.
Именно поэтому вторую часть книги я собираюсь начать с создания как с одного из измерений человеческой деятельности. После, в третьей части, я рассмотрю измерение человеческой деятельности, где он выступает как добропорядочное и общественное существо. И наконец, в четвертой части я обращусь к человеку как к мыслителю, откладывая до последнего самые трудные вопросы, которые нужно рассмотреть, – вопросы о человеческом разуме и самом знании.
