— Мастер-наставник будет рад видеть тебя, брат-гражданин Алексей. Совсем недавно он вспоминал о тебе. — Соснов быстро шагнул навстречу послушнику, словно хотел обнять его, в последний момент раздумав.
— Брат-монах, да озаряется путь твой Перуном. — Послушник двинулся вперед. Его мантия не шелохнулась при этом — казалось, что человек скользит над землей, не перебирая ногами. Вопреки ожиданиям гостей, он повел их не наверх, а, наоборот, вниз — в подземные помещения храма. Несколько витков узкой лестницы и они оказались в коридоре с дверьми по обеим сторонам. Одна их них бесшумно отъехала в сторону, нарисовав на каменном полу четкий прямоугольник золотого света. Послушался легкий шорох, и послушник исчез.
— Не могут братья справиться со своей привычкой к внешним эффектам… — Алексей сказал это вполголоса, но его услышали.
— Что делать, сын, если свет лучше озаряет души, потрясенные извне? Ты не один, как я вижу, пришел. Рад, что нашел себе достойную спутницу. — Соснов потянул жену вперед и они вместе переступили порог комнаты.
В первые мгновения им пришлось зажмуриться — три стены помещения занимали экраны компьютеров. На всех в этот момент крутилась одна заставка — вид на солнечную бурю в многократном увеличении. Светящаяся, точнее, горящая масса бурлила, переливаясь от яркого к слепящему свету. Казалось, что хрупкие стеклянные панели — единственная преграда, отделяющая людей от пылающего светила. Его мощь подавляла и заставлял почувствовать себя муравьями, на которых озорной мальчишка направил увеличительное стекло с обжигающими лучами в нем.
— Как ты только живешь в этом…
— Сделай сам, как тебе удобнее. — Алексей повел рукой и экран через секунду послушно убавил яркость. Еще несколько мгновений, и на нем сменилось изображение — вместо пылающего Солнца появилась опушка летнего леса. Легкий ветерок пробежал по траве, несколько ярких бабочек ткнулись прямо в экран и упорхнули прочь.
— Не пойму, отец, зачем ты каждый раз устраиваешь мне эту проверку… — Человек неопределенного возраста, но с белыми, словно выгоревшими волосами, поднялся из глубокого кресла. Двигался он легко и бесшумно — не дрогнула золотая мантия и не качнулся медальон с изображением Солнца на нем. Хозяин комнаты осторожно обнял Алексея.
— Привычка старого маразматика… Ты представишь мне свою супругу, наконец?
— Ты же наверняка все знаешь… — Верховный жрец храма Солнца рассмеялся. — Конечно, но мы должны чтить обычаи предков. Я рад видеть вас лично, сержант-гражданин. Члены семейства Кржановски в свое время сделали многое для становления нашего государства и религии, а вы, насколько знаю, достойно его защищали. Но не о войне вы хотите поговорить, так что присаживайтесь, дети. — Он отступил в сторону, пропуская гостей к маленькому столику, перед котором уже стояло три стула. Тайра слегка покачала головой — стол появился на том самом месте, где только что стояло кресло.
