И второй пятак находил упокоение вместе с первым в широком кармане студенческих брюк Новаковича.
Куколка сидел притихший, широко раскрытыми глазами глядя на приготовления к завтраку, которые никак не вязались с «чопорным аристократическим домом», как характеризовал квартиру Мецената Новакович.
– Почему эта старуха накрывает завтрак на полу? – робко шепнул он Новаковичу.
– О, это странная история, – с готовностью объяснил Новакович. – у нее была семья из восьмидесяти двух человек, и все они один за другим умирали, и всех их она видела мертвыми на столе! И поэтому с тех пор стол, по ее понятиям, – святое место, которое не должно оскверняться икрой и коньяком!..
– Как это удивительно! – воскликнул Куколка. – Помоему, вот сюжет для жуткой баллады в стиле Жуковского.
– И очень просто! Вы бы записали, чтоб не забыть.
– Ей-богу, запишу.
Когда все, кроме забытого Кузи, улеглись на ковер спинами вверх и принялись за коньяк с икрой, Кузя взвыл:
– Телохранитель! Сними или я прыгну вниз и сломаю ногу.
– Какие у меня мозги?
– Замечательные! Галилей, Коперник, Ньютон и Эдисон – причудливо соединились в твоей черепной коробке.
– Не люблю грубой лести, сиди.
Видя, что яства и пития исчезают с поражающей быстротой, Кузя решил помочь себе сам: лег на верхушку шкафа и, открыв его дверцы, принялся сбрасывать огромные томы «Словаря» с верхних полок – на пол.
Меценат равнодушно поглядывал на такое варварское обращение с его библиотекой, а Новакович и Мотылек тихо хихикали, ерзая животами по ковру.
Когда груда сброшенных книг оказалась достаточной – Кузя повис на шкафу и сполз вниз, приветствуемый кощунственными словами Мотылька:
– Сошествие Святого Духа на апостолов.
Икру ели столовыми ложками из объемистой миски, коньяк пили из чашек, потому что наливание в рюмки отнимало, по словам Новаковича, массу времени. Меценат был щедр, как король, и радушно потчевал Куколку, чуть ли не вмазывая ему в рот полные ложки икры.
Подвыпивший Куколка болтал без умолку:
– Я раньше не верил в себя, а теперь, с сегодняшнего дня верю! Я напишу целую книгу и посвящу ее господину Меценату!
– Пиши, старик, пиши, – поддакивал Мотылек. – Мы тебя не покинем! Здорово это у тебя вышло о старушке:
В лесу старушка
Сидит в кадушке,
Скрипит избушка…
– Позвольте… Вы перепутали…
– Не важно! Главное – музыка стиха.
– А что, Куколка? – спросил Новакович. – Что, если переложить эти стихи на музыку? Я бы и переложил.
– Да разве вы композитор?
