Жебелев поглядел на Утехина веселыми глазами и сказал:
— Конечно, я, как руководитель сектора, огорчен тем, что воспитанный в здоровой обстановке двенадцатой комнаты молодой сотрудник бездарно и неосмотрительно отказывается от блестящей научной карьеры ради туманных химер.
— Каких химер? — не понял Лешка.
— Диссертационных, — уточнил Жебелев и перестал улыбаться. — Не думайте, товарищ Утехин, что кандидатская диссертация окажется лаковым лимузином, который отвезет в научный рай. Дорога туда весьма ухабиста, и по собственному опыту могу сказать, что никакие рессоры не спасут от тряски… Не надо обольщаться надеждами на какую-то диссертацию.
— Почему «какую-то»? Мою собственную.
— Тем более на собственную, — жестко продолжил Жебелев. — Теперь твоя диссертация словно комета. Начало видно, хвост же в космической неизвестности.
Утехин растерянно поморгал, не понимая, куда шеф клонит разговор. Своей манерой говорить загадками Жебелев частенько сбивал Утехина с толку.
— Ладно, не буду морочить тебе голову, Леша, — сказал Николай Павлович, заметив смятение на лице младшего научного сотрудника. — Столь лестному предложению Лаштина ты обязан вот этой скромной папке. Если эту штуковину, Леша, сравнить с торпедой, нацеленной на дредноут, — рука Жебелева легла на черный дерматин, — то тротилом торпеду начинил младший научный сотрудник Утехин.
Лешка беспокойно ворохнулся на стуле. По натуре он был миролюбивым человеком, не готовил торпед, тротила и вообще не желал касаться никаких взрывчатых веществ.
— Лаштин опоздал. Взрывчатки здесь вполне достаточно для первого раза. Поработал некто Утехин с весьма похвальным усердием, — спокойным голосом продолжил Жебелев и стал раскладывать на столе лист за листом. Это были справки о фактических затратах на монтаж тяжеловесных колонн, добытые Лешкой, стоимость их транспортировки, выписанная тем же Утехиным из счетов автобазы, данные по издержкам на применение мощных кранов и строительных механизмов, ведомости, копии месячных и квартальных отчетов, выписки из калькуляций и многие другие документы. В отдельности бумажки были безобидны, но, собранные вместе, они пахли порохом.
— Добытые тобой, Леша, материалы, — продолжал шеф бесстрастным голосом испанского инквизитора, уличающего в ереси отступника церкви, — дают весьма убедительное доказательство, что проводимая Лаштиным линия по ограничению применения металла в строительстве неверна. Она приносит ощутимый экономический ущерб. Причем с ростом объемов капитальных вложений этот ущерб будет соотносительно возрастать…
