Так и произошло. Едва Лешка выкурил сигарету, как на дороге показался МАЗ с железобетонными колоннами в прицепе.
Лешка голоснул, и МАЗ остановился, словно он с нетерпением ждал этого небрежного взмаха руки.
Из кабины высунулся широколицый рыжеватый водитель в коричневом берете и попросил огоньку.
— Пожалуйста, — Лешка подкинул водителю коробку спичек с портретом знаменитого русского математика Остроградского и поинтересовался, в каком направлении держит путь столь могущественная транспортная единица.
Водитель прикурил, зажмурив от дыма один глаз, оглядел Лешку с ног до головы — от остроносых ботинок пакистанского производства до пластиковой куртки и модного зачеса.
— А тебе куда требуется?
— В Грохотово, на стройучасток.
— Работенку ищешь?
— Нет, научная командировка, — скромно ответил Лешка. — Кое-какие данные надо посмотреть у начальника участка Коршунова.
— У Евген Васильевича? — удивился водитель. — То-то твоя «фотография» мне показалась знакомой.
— Возможно, я туда наезжаю за материалами.
— Чего же ты сразу не сказал. Точишь, понимаешь, лясы, а о деле не говоришь… Садись, к Евген Васильевичу доставлю как на тарелочке.
Водитель сунул себе в карман Лешкин коробок спичек, скрежетнул передачей и дал газ, трогая с места многотонную машину.
МАЗ прямехонько покатил на стройучасток, которым заправлял институтский однокашник и давний дружок Утехина — Женька Коршунов, ныне Евгений Васильевич, пребывающий в ранге начальника участка, отца семейства, обладателя мотоцикла «Ява» и двухкомнатной квартиры в панельном доме.
Ни одного из этих солидных атрибутов не было у подающего надежды младшего научного сотрудника Алексея Утехина. Несмотря на двадцать семь честно прожитых лет, его никто еще не называл по имени-отчеству. Он не был ни начальником, ни отцом семейства. Из транспортных же средств в его распоряжении были трамваи и троллейбусы, метро, изредка такси и попутные авто вроде сегодняшнего МАЗа.
О квартире не приходилось и говорить. У младшего научного сотрудника не бывало собственной жилплощади с тех пор, как он покинул родную деревеньку Выползово и ушел в мир за получением высшего образования. В настоящее время он проживал на правах субарендатора угла у пенсионерки Гликерии Федоровны в деревянном доме с полным отсутствием «прочих удобств». Жилищная комиссия месткома, где преобладали незамужние члены профсоюза, систематически отказывала в удовлетворении заявлений Утехина, мотивируя тем, что он холост. Будто холостой человек, как некий ангел, способен проживать в безвоздушном пространстве и спать на облаках. Утехин отлично понимал, на что его коварно подталкивает жилищная комиссия, но предпочитая ютиться у Гликерии Федоровны, нежели добывать жилплощадь столь дорогой ценой.
