>.
Действительно, если одна из сторон, участвующих во внутреннем вооруженном конфликте, способна продолжать борьбу исключительно благодаря помощи извне, происходит своего рода слияние этой стороны (неважно, правительство ли это или мятежники, — см. выше, п. 1.115) и помогающего иностранного государства. Это является основанием для придания международного характера отношениям между этой стороной и ее противником на национальном уровне.
1.121. Противоположное решение, то есть проведение различия между немеждународным вооруженным конфликтом и международным вооруженным конфликтом, привело бы к абсурдным последствиям. Как это убедительно продемонстрировали на примере афганского конфликта В. М. Рейзмэн и Дж. Силк, такой подход означал бы, что ситуация, когда одно государство оккупирует другое государство, ставит там марионеточное правительство и предоставляет последнему всю необходимую военную помощь, превращает в немеждународный вооруженный конфликт борьбу, которую население оккупированного государства ведет против марионеточного правительства, являющегося всего лишь инструментом в руках вмешивающегося государства>512>.
Кроме этого юридическое разграничение привело бы к тому, что одно и то же действие оказалось бы то разрешенным, то запрещенным в зависимости от того, имеет ли оно место в конфликтных отношениях между противниками, не принадлежащими к одному государству, или между противниками на национальном уровне. Например, комбатант имел бы право на статус военнопленного, будучи взят в плен вмешивающимся государством, и не получал бы такого статуса при захвате противником, принадлежащим тому же государству, что и он, и т. д.
Таким образом, как мы это видели, логика разграничения конфликта на международный и немеждународный приводит к абсолютно алогичным результатам!
В случае афганского конфликта Генеральная Ассамблея ООН неоднократно призывала «стороны в конфликте в полной мере применять принципы и нормы международного гуманитарного права» (резолюция 41/158, 4 декабря 1986 г. [89 — «за», в том числе Бельгия, 24 — против, 36 — воздержались], § 10; резолюция 42/135, 7 декабря 1987 г. [94 — «за», в том числе Бельгия, 22 — против, 31 — воздержались], § 10), не проводя различия между законным правительством, мятежниками и вмешивающимися сторонами. В 1989 г., после вывода советских войск, Генеральная Ассамблея повторила свой призыв — более того, она потребовала «от всех сторон, участвующих в конфликте, соблюдения» не только «Женевских конвенций 1949 г.», но и «Дополнительных протоколов 1977 г.», хотя Афганистан и не являлся участником данных Протоколов; кроме того, вызывает вопросы употребление множественного числа (резолюция 44/161, 15 декабря 1989 г., § 6, консенсус; резолюция 45/174, § 5, 18 декабря 1990 г., консенсус): если конфликт — международный, применяется Дополнительный протокол I, если же конфликт — внутренний, тогда — Протокол II...
