>.
По мнению МУС, всеобъемлющий контроль государства над вооруженной группой предполагает, что
«это государство играет определенную роль в организации, координации и планировании военных действий, осуществляемых вооруженной группой, помимо финансирования и материального обеспечения, обучения ее членов, а также оказываемой ей оперативной поддержки» >486>.
В деле Катанга и других МУС констатировал, что Уганда «непосредственно вмешалась в этот вооруженный конфликт, направив туда подразделения Народных сил обороны Уганды (УПДФ), которые
«присоединившись к различным вооруженным группам, приняли прямое участие в нескольких военных операциях, в том числе во взятии г. Буния силами СКП в начале августа 2002 г., а также г. Богоро формированиями ФНИ и СПСИ в феврале 2003 г.».>487>
Кроме того, «Уганда была одними из основных поставщиков оружия и боеприпасов для вооруженных групп». В связи с этим конфликт в Итури в период с августа 2002 по май 2003 г. «носил международный характер»>488>.
1.114. Если отношение прямого — или косвенного (см. выше, п. 1.111) — вооруженного противостояния между силами вмешивающегося государства и силами противной стороны государства, где имеет место вмешательство, соответствует характеру международного вооруженного конфликта, остается определить, в какой мере это международное отношение способно интернационализировать конфликт.
b) Степень интернационализации конфликта
1.115. В доктрине нет единодушия относительно последствий иностранного вмешательства во внутренний вооруженный конфликт: для некоторых конфликт остается внутренним, несмотря на вмешательство; для других же он становится международным. Этот вопрос стал предметом широкого обсуждения на коллоквиуме, который состоялся в 1970 г. в Брюссельском университете>489>. Отметим просто, что предложение Мейровица рассматривать конфликт как серию различных бинарных противостояний (правительство против повстанцев, силы интервенции против повстанцев, силы интервенции против правительства, силы интервенции против сил интервенции) и применять к каждому соответствующий правовой режим кажется, на первый взгляд, наиболее логичным (для полноты картины см. ниже, пп. 1.120-1.121).
При таком взгляде на вещи отношение между правительственными силами и повстанцами остается внутренним вооруженным конфликтом, тогда как отношение между вмешивающимся государством и группировкой, против которой оно ведет борьбу, становится международным вооруженным конфликтом, к которому применяется вся совокупность права вооруженных конфликтов
