По прибытии в Варшавский гарнизон подпоручик Николай Юденич был зачислен в списочный состав гвардейского полка •■со старшинством в чине с 1881 года». То есть с года окончания поенного училища для него начинался отсчет календарной офицерской службы. Отсчет с этого года шел и для получения пос-недующих воинских званий, и для определения выслуги лет.
В первые дни своей службы молодой офицер познакомился г одной хорошей традицией воинского воспитания, которая с уществовала тогда в Русской армии. Приходили ли в полк новоиспеченные подпоручики, вольноопределяющиеся или новобранцы — безграмотные крестьянские парни, их в первую очередь знакомили с полковой летописью. А Лейб-Гвардии Литовскому полку было чем гордиться.
Собственно говоря, подпоручик Николай Юденич уже изучил полковую боевую летопись очень хорошо. Он знал, к примеру, на память выдержку из бородинской реляции главнокомандующего Русской армией генерал-фельдмаршала М.И. Голенищева-Кутузова, где говорилось о стойкости гвардейских Иитовского и Финляндского полков. В ней писалось, что эти два полка гвардии «покрыли себя славой в виду всей армии».
Но только по прибытии в полк Юденич воочию увидел Георгиевские знамена, пожалованные литовцам за Отечественную пойну 1812 года. А за болгарский Филипполь, который стал для Иейб-Гвардейцев вторым Бородино, они получили в качестве почетной коллективной награды позолоченные пластинки на головные уборы с надписью: «За Филипполь 3, 4 и 5 января 1878 года».
Офицерские коллективы полков и артиллерийских частей русской гвардии имели добрые традиции и отличались действительно высокой сплоченностью. Даже можно сказать иначе — гвардейской корпоративностью. Начало службы в гвардии служило хорошей школой на будущее. Случайные люди в офицерскую элиту Русской армии просто не попадали. А людям, которые в чем-то запятнали честь своего мундира, приходилось навсегда оставлять ряды гвардии. Снисхождений никому и никогда не делалось, даже обладателям самых знатных аристократических фамилий
Жизнь была такова, что для многих офицеров, прежде всего пехотных, служба в гвардии являлась лишь хорошим трамплином для будущей армейской службы. И там, и тут приходилось тянуть, что говорится, многотрудную армейскую лямку. Подобное случилось и с Николаем Юденичем. Пехотная рота, в которую он попал, стала для него первой академией на командирскую зрелость. Уже в первый год своей офицерской службы подпоручик-алексан-дровец показал свою перспективность на пехотном поприще.
