В нашем классе учились "гордые дети маленьких ответственных работников". Сыном самого высокопоставленного был Игорь Пономарёв. Мы его между собой иначе, как "товарищ Пономарёв" не называли. Он это воспринимал приветливо, со сдержанным достоинством. Интересно, что и педагоги начали инстинктивно обращаться к нему так же. Однажды руководство школы устроило в фойе художественную выставку и нужно было оставить в обязательном порядке положительный отзыв в предусмотрительно примотанной верёвочкой к ножке стола книге отзывов и предложений.
"Выставка хорошая, - написали мы, - хорошо смотрится товарищ Пономарёв на фоне выставки". На следующий день экспозицию свернули.
Это было время, когда во дворах ещё играли радиолы. Огромный ламповый магнитофон ставился на подоконник и его обладатель врубал Битлов или Высоцкого. В нашем дворе жил заслуженный пенсионер тоталитарного режима. Чем он занимался в юности, не трудно догадаться, но и в преклонном возрасте организм продолжал нестерпимо бдеть и сигнализировать. Вопрос надо было решать.
Воспользовавшись отсутствием старших, я выпер в окно магнитофон Днiпро с зелёным глазом. Собралась публика. Дождавшись пенсионера с участковым, я включил гимн Советского Союза. До последней ноты все стояли по стойке смирно лицом на звук, потом молча разошлись. Этот метод получил во дворе название "Лицом к Отчизне".
Семнадцатая школа с физико-математическим уклоном, которую я закончил, была одной из лучших. В в ней учились политический деятель, писатель и правозащитник Натан Щаранский, режиссёр, сценарист и продюсер Юрий Кара, в параллельном классе - Олег Штефанко, теперь голливудский актёр и другие яркие личности, всех не перечислить. Класс подобрался неглупый, пустых авторитетов не признавали.
Однажды учительница привела на на урок выпускника, новоиспечённого студента МФТИ, чтобы тот поделился опытом. Потекли унылые, как гайморит зимой, нравоучения. Оценив неказистое телосложение будущего физика, Вова Бурдаков неожиданно спросил:
- А спортом каким занимаетесь?
- По ситуации, - краснея прыщами, растерялся выпускник, - зимой бегаю, летом плаваю.
- Правильно, - одобрил Бурдаков, - зимой подойдут - убежал, летом - уплыл.
Восьмого марта мы подарили нашим девчонкам разные разности, потом стали беситься и не заметили, как в класс зашёл директор. Его педагогические экзерсисы напоминали выступления Н.С.Хрущёва в ООН. Поднимая пухлый кулак, он произносил обличительные фразы и стучал для закрепления смысла по учительскому столу. В руке, как символ власти, была связка ключей, поэтому после каждого урока к нам приходил мрачный трудовик и с матерным прошёптыванием нужных слов менял на столе разбитое оргстекло. На этот раз директор навис над первой партой, где сидела отличница Танечка и стоял свежеподаренный зайчик. Если завести пружиночку, зайчик хлопал в ладошечки, в которых были железненькие тарелочки. Директор в гневе выкрикнул леденящую душу угрозу и стукнул кулаком по парте. В повисшей тишине раздались заискивающие аплодисменты зайца. Сработал пружинный механизм. Директор застыл, как Сцевола, с поднятой рукой и уставился на ожившую игрушку, а затем, удовлетворённый подхалимажем, сказал зайчику:
