Николай уже давно, секунды три, стрелял из М-16. Магазин опустел, и он заменил его. Тридцать пуль, видимо, напугали дюжину японцев в шлюпке. Они упали на дно, двое даже свалились за борт.
- Костомаров, рули вплотную к шлюпке.
Николай перевел винтовку на режим с отсечкой очереди после трех выстрелов, и стал методично отстреливать японцев в шлюпке. Последним он убил японца, пытающегося уплыть в сторону. Лишь после этого он приказал матросу догнать катер боцмана. Тот уже забрался на борт с помощью матроса. Все трое были живы. У Николая стало легче на душе.
Боцман храбрился, мол, кость не задета, морская вода полезна, заживет, как на собаке. Молол всякую ерунду. Можно было подумать, что совсем не его ранили, а кого-то другого, и он обязан подбодрить их.
- Через неделю буду как огурчик, - заявил боцман.
- Весь в зеленке и прыщах, - выдал, как обычно, не по-делу дежурную прибаутку Николай.
Матросы осуждающе посмотрели.
- Если бы ты, боцман, японцам жилеты не бросил, а того ... сам бы одел. Стал бы красный, как помидор, - разрядил обстановку матрос-матерщинник.
- Твоя правда, Костомаров. В жилете на воде легче, но в катере заметнее. Если только сверху плащ-палатку набросить?
- Ну, вот и ладушки. Хорошо то, что хорошо кончается, - больше на ум ничего не пришло, и Николай попросил матроса, - я заправлю катер, и отвезу боцмана в Вейхайвей, а ты набери здесь пленных, нам нужны будут свидетели для китайцев, чтобы потребовать призовые.
- Лучше мы возьмем пароход на буксир. К утру будем в Вейхайвей.
- Хорошо, но с канонерки пленные все-таки нужны.
Николай ушел на полной скорости, торопился доставить боцмана к врачу.
Костомаров приказал соседнему катеру взять на буксир японскую шлюпку, загнал туда японскими матюгами полдюжины матросов, и взял курс на берег.
Капитан шхуны ждал Китина, сам не решался отпустить японцев.
Обе шлюпки с парохода были набиты так, что борта цепляли воду.
- Капитан, господин инженер приказал привезти ему пленных японцев с канонерки, пароход взять на буксир и следовать в Вейхайвей.
- Что ты предлагаешь? Этих отпустить? Или секир-башка?
- Господь с Вами, капитан! Этих тоже в плен возьмем, недельку подержим и отпустим.
- Всех?
- Эй, пулеметчик, подержите японцев на прицеле, чтобы не шумели. Я сейчас их всех повяжу.
Матрос Костомаров полностью оправдывал свою фамилию. Японцы по одному поднимались на борт шхуны, Костомаров матюкался, бил зачем-то по сопатке, и ловко вязал японцев ихним же ремнем. Лишь пару раз японцы рыпались, не желая получать по морде, тогда Костомаров добавлял в пузо. Капитан, японец, назвавшийся адмиралом Кабаяма, и англичанин не захотели вылезать из шлюпок, сколько матрос не ругался.
