Трудно, в самом деле, представить шведа, который родился бы под более счастливой звездой, чем Марк Валленберг. Он вступил в жизнь уже после того, как хозяева «Эншильда банк» сделали решающий рывок к вершинам финансового мира, и ему не пришлось, как его пращурам, переживать тревоги спадов, грозивших самому существованию банка. Он получил образование в лучших университетах Европы и США. К моменту, когда Марк занял первый важный пост в руководстве «Эншильда банк» – семейном предприятии Валленбергов, он накопил уже немалый опыт управления сложнейшими банковскими операциями в Швеции и за границей и показал себя умелым финансистом. Он пользовался и репутацией достаточно ловкого политика. Это, в общем, был благополучнейший из благополучных Валленбергов. Так что же произошло в лесу под Худдинге – просто несчастье или продуманный акт? Или это был слепой случай, так сказать, стихийное проявление статистических законов?
Короче, перед шведскими газетчиками, любителями «жареного», открылось просто необозримое поле деятельности. Но газеты не откликнулись на эту небывалую сенсацию аршинными заголовками. Более того, они вели себя куда сдержаннее, чем в том случае, если бы погибший оказался простым смертным. В кратких газетных комментариях не было и строки досужих рассуждений, а тем более догадок. Все буржуазные газеты подчёркивали лишь, что мотивы самоубийства Марка Валленберга были сугубо личного порядка, да кое-где мелькало модное слово «стресс» – переутомление.
Между тем сдержанность прессы никак не отражала истинных настроений кругов, к которым принадлежал молодой Валленберг. Шведские дельцы хорошо помнили историю с самоубийством Ивара Крейгера в 1932 году. Тогда пистолетный выстрел, раздавшийся в парижском отеле, прозвучал как сигнал едва ли не крупнейшей финансовой катастрофы нашего времени. Надо ли говорить, какой переполох поднялся среди шведских, да и не только шведских, бизнесменов после происшествия в Худдинге. Только ли Марк Валленберг испытывал «стресс» или же вся финансово-промышленная «империя» Валленбергов?
Конечно, столь грубая материалистическая постановка вопроса нарушала благопристойную атмосферу траура, царившую в семействе. И через газеты было пущено авторитетное суждение экспертов об устойчивом положении банка Валленбергов. Судя по всему, это суждение соответствовало действительности, но любители задавать вопросы не успокоились. Они стали гадать, кому достанется титул кронпринца. Наконец, когда было названо имя Ханса Мунка аф Розеншельда, свояка Валленбергов, разрешился и этот вопрос.
