– Если Вы хотите покопаться в прошлом, давайте поговорим о прошлом, прямо сейчас, с Божьей помощью, – вновь начинает Епископ.
Пять минут это так, на вскидку.
– В тот ужасный год войны… Я только что был назначен Епископом этой огромной территории. Всего несколько месяцев назад. Я был такой молодой, совсем незрелый! Понемногу я стал знакомиться с регионом, на своём мотоцикле. Да: на мотоцикле Епископ добирался до самых отдалённых мест, спрятанных в зарослях. И вдруг… Когда слухи о том, что проделывали португальские военные начали поступать вместе с первыми очевидцами происшедшего, я незамедлительно написал письмо властям, упомянув, если я не ошибаюсь о предосудительном на всех уровнях событии, подчёркивая какие катастрофические последствия будет иметь для всех нас его растущее распространение.
Я поднимаю пальчик. Он даёт мне слово, давая знак бровями, что я не должен прерывать его с такой лёгкостью.
– Катастрофические последствия или само событие? Такого рода формулировки создают путаницу… иногда.
– Путаница возникает только у тех, кто желает усомниться в наших словах. Те, кто позже забыли о нашей роли в процессе разоблачения, когда новость дошла до лондонского «Таймс» и до других газет по всему миру. Это было намеренное искажение того определения, которое было дано документу по результатам епископской конференции. Мы чётко заявили, что преступлениями такого рода, совершаемые вооружёнными силами, или Фрелимо, или кем бы то ни было, не могут не вызвать наше искреннее негодование и решительное осуждение, поскольку такое поведения напрямую противоречит самым основным законам здоровой морали и правам человека…
– Мы сейчас говорим о той самой Епископальной конференции, где утверждалось, что церковная иерархия не должна быть втянута в политику или содействовать какой-либо идеологии или политической партии? Будет ли разоблачение массового убийства 400 невинных людей «втягиванием» в политику?
– Вы ошибаетесь.
Этот Епископ снова начинает меня реально раздражать. А я очень вспыльчивый, все знают, как быстро я повышаю голос, иногда даже без всякой причины.
– Да неужели?! А когда главнокомандующий колониального округа, или военного, или как там ещё, докладывает, что в условиях проводимой военной операции произошедшее не представляется ненормальным, потому что это нормально, когда военные атакуют позиции повстанцев, которые атакуют военных? А что тогда было то, что произошло в так называемой «Операции Шельма»: нападение на лагерь повстанцев, которые нападали на десантников и спецназ? А когда они начали говорить, что Вилиямо даже не существовало, потом им пришлось признать, что там были деревни со странными названиями – именами местных вождей, старейшин деревни, которых даже нет на карте, и которые даже пишутся по-разному? Вириамо через «р», Вериамо через «е», Вирыамо через «ы» и через «у» на конце, и т. д.?
