Да. Я сказал это. И я говорю о четырёхстах в Вилиаму, и о других массовых убийствах, происходивших на право и налево в его мозамбикской епархии, дети, хладнокровно убитые португальскими военными, головой о дерево, как те кошки; насаженные на штыки G3, засунутая в рот четырёхлетней девочке, как бутылочка молока и бум! а Ваша Светлость, по сути, просто отошёл в сторону! Вы всегда больше беспокоились о мальчиках-младенцах, которых царь Ирод приказал солдатам убить две тысячи лет назад, чтобы попытаться уничтожить при рождении Мессию, царя Иудеев, и о бегстве Иосифа и Марии в Египет, чем о младенцах своих прихожан, убитых португальскими солдатами, сейчас!!!
В такие моменты нет слов, я продолжаю, чтобы описать молчание этого «пастыря», который в один прекрасный день, после окончания колониальной войны, благодушно вернулся в эту континентальную задницу, почти в Испанию и… и ничего! В течение многих лет мы слушали его проповеди в блеву, в блеву, извините ещё раз, в проклятом блеву, и о порно фильмах, и о телесериалах, и о пародии на истинную любовь, которую можно увидеть в парках, и прочая болтовня!
И я говорю ему, что, когда он жалуется на отсутствие священнических призваний в Алентежу, на отсутствие истинной религиозности у этого народа, так ему и надо, также потому что он, глубоко внутри, всякий раз, когда когда когда… когда говорил с местными жителями, испытывал этот старый тик, который привёз из Африки! То есть, Епископ обращается к алентежцам, как будто отдаёт приказы чёрным, некоторые заметили это с самого начала, и я не хочу сказать это точно, я ничего не имею против чёрных, но у меня кружится голова, так кружится, я падаю, чёрт, что, что, что, я никогда не чувствовал себя так…
…такое ощущение, что… в канун последнего Нового года… прямо перед тем, как я наблевал на лестнице в клубе… сейчас пройдёт…
Внезапно Анаклету открывает дверь. Преподобный Анаклету, как неприлично подслушивать за закрытыми дверями?
– Хотите, чтобы я вызвал полицию, Ваша Светлость?
– Нет, Анаклету. Спасибо.
– Должно быть низкое давление… или упал сахар, почему это должно было случиться со мной именно сейчас, – стону я на стуле.
– Принесите нам воды и сахара, пожалуйста. Да, Анаклету, принесите ещё кусочек флана, – говорит Епископ.
Анаклету быстро спускается по лестнице. Повернувшись ко мне, Епископ берёт меня за запястье.
– Как раз сегодня мне прислали один и у меня есть ещё три в морозильнике, не знаю, что с ними делать. Я могу дать Вам целый, если хотите.
