Незнакомцы | страница 2

Трое юных Грейстоунов называли эту комнату Скучальней.

Финн рассмеялся.

– Ну, ты так и будешь стоять и задавать глупые вопросы? – поинтересовался он. – Мы всё узнаем, просто зайдя на кухню! Пошли, я хочу есть!

Он сорвался с места, обогнул Эммин рюкзак и кошку по кличке Ракета, которая лежала посреди коридора, и крикнул:

– Мам, можно я буду резать яблоки? Моя очередь!

Мама стояла за кухонным столом спиной к Финну и даже не повернулась к нему. Обеими руками мама держалась за край стола, словно боялась упасть. На полу у её ног экраном вниз лежал мобильник. Ноутбук стоял на столе перед ней, но экран был повёрнут так, что Финн не видел, что на нём такое.

– Мама? – позвал Финн.

Она не обернулась. Как будто не слышала его, как будто находилась в звуконепроницаемом пузыре.

Это было непохоже на маму. Раньше она никогда себя так не вела.

А потом она застонала:

– Нет-нет-нет-нет-нет…

У Эммы в тот день заболел учитель. Его заместительница была вся какая-то серая (Эмма убедилась, что серым бывает даже голос). И весь день оказался таким мрачным и скучным, что Эмма начала выискивать и считать странности – просто чтобы не заснуть.

Но если ты начинаешь искать что-нибудь странное, то странным внезапно начинает казаться всё. Разве не странно, что куртки, висящие на крючках в классе, два раза подряд составляют последовательность «синий – зелёный – красный»? Разве не странно, что учительница говорит серым голосом? Или для неё это нормально?

К тому моменту когда Эмма вышла из школьного автобуса и побежала к дому, она уже насчитала двадцать одну бесспорную странность. С её точки зрения, день получился довольно интересным, и ей не терпелось рассказать маме про новую затею, которую она придумала, чтобы пережить школу.

Тут она заметила, что свет на крыльце ещё горит, хотя мама обычно выключает его, когда Эмма и её братья отправляются в школу.

Зайдя в дом, Эмма увидела, что шторы в гостиной по-прежнему плотно сдвинуты, а на окне в дальней комнате опущены жалюзи. От этого весёлые жёлтые стены казались тусклыми и тёмными, а весь дом напоминал пещеру или тайное убежище.

Двадцать три странности за день. А вдруг так было всегда, просто Эмма никогда раньше этого не замечала?

«Надо будет как-нибудь посчитать снова – а лучше вести наблюдения несколько дней подряд, чтобы точно убедиться».

Финн и Чез принялись громко спорить насчёт мамы, кухни и телевизора. Эмма вмешалась и потрепала макушку Финна: ей хотелось сделать что-нибудь привычное. Трепать Финна по голове было всё равно что гладить собаку – это желание возникало само собой. У него были густые непослушные волосы с причудливыми завитками, которые вставали дыбом, как бы мама их ни приглаживала. Финн, разумеется, утверждал, что у его волос есть суперспособности.