Тацуми не шелохнулся, ожидая моего ответа. Его глаза не выказывали никаких чувств, лицо оставалось бесстрастным. Я помедлила немного, а затем осторожно приподняла подол кимоно и показала ему длинную, прямую рану на бедре. Она была ярко-красной, выглядела устрашающе и болела, как десяток осиных укусов, но крови по-прежнему не было. Почему-то от того, что я на нее взглянула, боль только усилилась.
Тацуми даже не поморщился. Плавным движением он обмакнул в зеленую жижу два пальца, потянулся ко мне и уверенно нанес ее на рану.
– Ite! – простонала я и отдернула ногу от одновременно внезапной, головокружительной боли и небрежности человека, сидящего напротив меня. Он посмотрел на меня с удивлением, будто не понимая мою реакцию.
– Это целебная мазь, – пояснил он. – Она ослабит боль и защитит рану от заражения. – Он потянулся к моей ноге, но я снова отпрянула, и он нахмурился. – Тебе что, не нужно лекарство? Необходимо залечить рану как можно скорее, иначе пойдет кровь. Дай мне посмотреть.
– Мне очень больно, – процедила я, вновь приподнимая подол и обнажая перед ним рану. – Может, тебя, Тацуми, ёкаи с серпами уже ранили, но со мной такое впервые, и мне больно. Пожалуйста, будь поласковее.
– Поласковее, – повторил он и снова озадаченно взглянул на меня, как будто впервые слышал об этом понятии.
– Ну да. По-доброму. Нежно. Не так, чтобы мне казалось, что нога вот-вот отвалится, – пояснила я, но взгляд у него по-прежнему оставался непонимающим. Я помрачнела. – Ты что, никогда до этого не лечил раны?
– Лечил, разумеется. Но задача всегда состояла только в том, чтобы как можно быстрее и эффективнее добиться улучшения. Показывать боль – это слабость, ведь все сразу видят твое состояние, а враги могут воспользоваться твоей уязвимостью.
– Вот оно что. – Я начинала лучше понимать моего хмурого и опасного спутника. – Мне кажется, нас по-разному воспитывали.
Он склонил голову и оценивающе поглядел на меня фиолетовыми глазами.
– Тебя не наказывали за проявление слабости после ранения?
– Нет. Дэнга-сан как-то сказал, что нет нужды наказывать меня, если я поранюсь во время своих дурацких выходок, потому что раны как раз и научат меня не повторять этих глупостей.
Тацуми нахмурился.
– Не понимаю.
– Так, например, я узнала, что не стоит лазать по крыше храма в полночь, да еще и в ливень. И что если хочешь выскочить из шкафа и напугать мастера боевых искусств, будь готов увернуться от удара. А если хочешь спрятаться от разъяренного медведя на дереве, сперва проверь, нет ли там осиных гнезд.
