– А я передумал, – сообщил рослый разбойник и провел толстым языком по зубам. – Я ведь тогда не знал, что с самураем придет миленькая служаночка. У меня уже давно не было женщины.
– Все потому, что ты воняешь за милю, – с отвращением бросил ронин. – Нет уж, я на это не подписывался. Может, я и грязный пес, но не похотливая свинья.
Бандит сердито посмотрел на него.
– Насколько мне известно, главный здесь я, – многозначительно протянул он. – А ты – ничтожество, паршивый бродяга, которого мы приняли из жалости. Если не нравятся наши порядки, Окамэ, проваливай. Но девчонка остается со мной. Парни… – Он обвел взглядом своих приспешников, а потом кивнул на меня. – Убейте самурая. А девчонку приведите мне.
Внутри у меня все оборвалось, когда на Тацуми обрушилось несколько ударов. Воин припал к земле, опустив руку на рукоять меча и ожидая нападения. Сердце в груди бешено застучало, я ощутила, как пальцы обожгло лисьей магией, и сжала кулаки. На мгновение все затаили дыхание и повисла тишина, напряженная, как натянутая тетива.
– Ой, да пошли вы все!
Окамэ резко развернулся и пустил стрелу прямо в горло разбойника, стоявшего рядом, затем выдернул ее и вновь натянул тетиву; раненый разбойник с ошарашенным лицом и громким бульканьем в горле повалился на землю. Вскинув лук, ронин снова выпустил стрелу, и один из лучников, стоявших на верхней ступеньке и метивших в Тацуми, повалился навзничь. Стрела угодила ему прямо в живот.
– Окамэ! – взревел предводитель разбойников. – Подлый предатель! Как ты посмел на нас напасть?
– Эй, не забывай, что я подлый пес ронин! – дико оскалившись, напомнил Окамэ и выстрелил в бывшего вожака. Нобору проворно поднял дубину, и стрела ударила по деревянной головке. – Мы всегда так поступаем!
– Убить его! – проорал Нобору, обращаясь к оставшемуся в живых лучнику, и поспешил вниз по лестнице. – Их обоих!
Тацуми со свистом выхватил меч из ножен и поспешил вверх по лестнице, навстречу огромному разбойнику. Меня накрыла волна ужаса, когда Нобору схватил дубину обеими руками и замахнулся, метя Тацуми в голову. Но воин увернулся, и удар разбойника пришелся на ствол дерева, на котором остались трещины. Раздался громкий щелчок. Камигороши сверкнул и полоснул Нобору прямо по толстому животу, и разбойник завопил от боли и ярости.
За спиной у меня кто-то громко ругнулся. У самой лестницы на спине лежал Окамэ, вскинув лук и изо всех сил мешая другому разбойнику ударить его кинжалом. Тацуми был занят главарем, и Окамэ никто не мог помочь. Его жизнь зависела от меня.
