- Светлана Иосифовна, здравствуйте! Вы как всегда превосходно выглядите. Но с вашей силой дара, это неудивительно.
Женщина замешкалась, не ожидая такого начала, даже смутилась слегка, затем кивнула легонько, отчего прядь волос скользнула по лицу, ответила:
- А по рассказам наших преподавателей, вы, молодой человек, выглядели записным хамом и невежей, грубым и дерзким. Приятно видеть, что это не так.
Я мысленно хмыкнул. Простейшая формула: улыбка-имя-комплимент-поднятие статуса, элементарный психологический приём, позволяющий сразу настроить контакт с собеседником. Всегда срабатывает.
- Ну что вы, - ответил я, - я всего-лишь привык задавать вопросы и имею критический взгляд на вещи. Такая привычка, ничего не брать на веру, всё подвергать обоснованному сомнению.
- Хм, похвально, - Кладенец задумчиво оглядела меня, словно заново оценивая, - критический взгляд на вещи весьма редкая среди молодёжи способность.
Ну да, но не сообщать же ей, что молодёжью я был лет этак с тысячу назад, да и то, с самого детства занят был исключительно вопросами выживания, а там без критического взгляда никуда, иначе съедят. И в прямом и переносном смысле.
- Но мне кажется, - тут она скрестила руки на груди, - что дело тут не только в этом.
О как. Я посмотрел на женщину с некоторым интересом, неужели она догадалась о моих истинных намерениях.
- Этот яркий протест, этот, я бы даже сказала, бунт, против системы, - Кладенец наклонила голову вбок, продолжая сверлить меня взглядом, - в нём чувствуется обида, горечь и в то же время несломленный и непокорённый дух, не смирившийся с обстоятельствами. Я знаю, я сама когда-то через это прошла.
С каждым её словом брови мои поднимались всё выше и выше. Неужели мне попался достойный соперник, разгадавший мой коварный план?
А ректорша продолжила.
- Это ведь не просто так, есть причина. Конкретная причина. Из-за несправедливости, произошедшей с тобой. Из-за того, что бездушная система закрыла перед тобой тот путь, который был тебе предначертан… Лишив тебя статуса наследника.
- Эм… что?
Женщина смотрела торжествующе, полностью уверенная, что раскусила меня, а я, уже практически готовый с ней согласиться, после последнего предложения замер, чуть не прикусив язык.
Ну да, логично. С точки зрения любого аристократа, а Кладенец явно аристократка, нет ничего хуже, ну кроме вычеркивания из списков рода, чем лишиться наследства и потенциально титула главы рода. И если увязать этот факт с моим вызывающим поведением тут, то связь прослеживается вполне чёткая и понятная. А исходя из принципа бритвы Оккама, самое простое объяснения является и самым верным. Не мудрено, что она ошиблась. Вот только это мешало моим планам. Мне не нужен был повод, чтобы понять и простить. Мне не нужно было сочувствие. Я должен был вызывать только гнев, ненависть и злобу. Поэтому я максимально серьёзно ответил:
