Обратившись к тому же самому «Положению», можно узнать, что «Управление контрразведки НКО („Смерш“) и его органы на местах имеют право:
<…> в) проводить следствие по делам арестованных с последующей передачей дел по согласованию с органами прокуратуры на рассмотрение соответствующих судебных органов или Особого совещания при Народном комиссаре внутренних дел СССР…»[118]. И далее, что очень важно:
«1. Органы „Смерш“ проводят аресты военнослужащих Красной армии в следующем порядке:
а) аресты рядового и младшего начсостава — по согласованию с прокурором;
б) среднего начсостава — по согласованию с командиром и прокурором соединения, части;
в) старшего начсостава — по согласованию с военными советами и прокурором;
г) высшего начсостава — с санкции народного комиссара обороны»[119].
То есть уличённого в измене Родине солдатýшку можно было взять под стражу только по разрешению прокурора, которому ещё следовало доказать, что это — немецкий шпион, а не простой дурак и болтун. Если же нужно было арестовывать какого-то генерала, то за санкцией требовалось идти к самому товарищу Сталину, который 19 июля 1941 года был назначен наркомом обороны.
Конечно же, в правах и обязанностях сотрудников Смерша было и право «вызывать без предварительного согласования с командованием в случаях оперативной необходимости и для допросов рядовой и командно-начальствующий состав Красной армии»[120], но ведь если что окажется не так — всё равно потом придётся объясняться с прокурором, а то и с самим Иосифом Виссарионовичем.
В общем, к вопросам организации и проведения следственных мероприятий в подразделениях Смерша относились, скажем так, весьма трепетно.
В 2013 году в газете «Культура» была опубликована беседа с ветераном органов безопасности полковником в отставке Фёдором Ивановичем Ястребовым, служившим с Фёдором Александровичем Абрамовым в ОКР «Смерш» Архангельского военного округа. Фёдор Иванович вспоминал:
«Нашей главной задачей было объективное расследование. У нас был замечательный начальник отдела — генерал Головлёв Илья Иванович, москвич, большой законник. Он настаивал, чтобы при допросах всегда присутствовал представитель военной прокуратуры. Мы никогда не допускали нарушений социалистической законности. Кстати, прокурорские работники и сами не отказывались от участия в допросах, особенно в ночное время. Потому что ночью нам давали сто граммов хлеба, кружку свежезаваренного крепкого чая и полную ложку сахара.
