И всё время, пока они продвигались по этой, казалось, бесконечной, сплошь заросшей буйным сорняком пустыне, их не покидало упорное, стойкое ощущение одиночества, заброшенности, покинутости. Большой, густо населённый, шумный мир, мир людей, остался где-то там, вдалеке, за бескрайними лесными просторами, которые они преодолевали уже больше суток. И вот, одолев их, друзья впервые за время своего довольно длительного пути ощутили – причём одновременно – странное, необъяснимое внутреннее напряжение, лёгкое беспокойство, почти тревогу. Навевала ли на них это чувство беспредельная однообразная равнина, которую они пересекали уже около получаса и достигли едва ли половины её, или виной тому была усталость, не устранённая даже достаточно продолжительным послеобеденным отдыхом, или же ещё что-то, не совсем понятное им самим, – они не знали, да и не особенно задумывались над этим, всецело поглощённые другой, гораздо более актуальной для них сейчас задачей – стремлением достигнуть подходящего места для ночлега. А между тем глухое, смутное беспокойство, вроде бы ни на чём не основанное, совершенно беспочвенное, непостижимое, не только не покидало их, но, напротив, чем дальше, тем больше увеличивалось, ширилось, росло, заставляя их то и дело обмениваться хмурыми, насторожёнными взглядами, а затем бросать такие же напряжённые, немного тревожные взоры вокруг.
И вот, в очередной раз обводя окрестности зорким, словно ищущим взглядом, Юра заметил вдали тёмную движущуюся точку. Она двигалась им навстречу по той самой тропинке, рассекавшей огромное поле надвое, по которой шли они сами. Правда, примерно в середине поля, как раз там, где находились теперь друзья, тропинка заметно расширялась и больше походила на просёлочную дорогу, неизвестно кем и зачем проложенную, так как путники здесь, очевидно, появлялись крайне редко. Но сегодня, вероятно, был некий особенный день, поскольку по какому-то странному совпадению случилось так, что именно сегодня по этой обычно безлюдной, заглохшей тропинке шли сразу три человека. Тёмная точка, замеченная Юрой, а затем и Пашей в отдалении, оказалась человеком: едва она приблизилась к ним на достаточно недалёкое расстояние, они явственно различили контуры человеческой фигуры. Как только приятели убедились в этом, у них отлегло от сердца – поначалу, ещё не различив как следует, что там движется им навстречу, они предположили, что это какой-нибудь зверь, рыщущий в поисках добычи, что было не так уж невероятно, принимая во внимание, в какую глухомань они забрались.
