– Кто пригласил?
– Предложение поступило от крупной московской компании. Ко мне они обратились по старой памяти. Мы знакомы с того времени, когда я работал в Ленинградской области. Они брали нашу продукцию и однажды прокредитовали нас на довольно серьёзную сумму, практически под честное слово. Потом мы рассчитались щебнем, и с тех пор у нас сложились доверительные отношения.
– Для чего москвичам карьер на краю света? Ладно бы там золото или алмазы добывали, а то, смешно сказать, щебень, то есть то, что, как вы сказали, буквально лежит под ногами.
– Нет, тут вы не правы. Им надо отдать должное. Они грамотно и расчётливо ведут свой бизнес. Я много лет работаю, но впервые столкнулся с руководителями, которые понимают тебя с полуслова.
В Москву щебень везут из разных регионов. Но у щебня, как у любой другой продукции, существуют качественные характеристики, и среди них, например, уровень радиации, что для большого города, где люди живут в окружении асфальта и бетона, имеет не второстепенное значение.
Так вот, в одних случаях радиоактивность щебня составляет 760 Бк/кг, это зависит от месторождения, в других – 370, а у нас – всего 10 Бк/кг. Разница, как видите, ощутимая. Это исключительно низкая радиоактивность. Наш щебень понижает средний радиоактивный фон в Москве.
Кроме того, щебень из габбро-диабазов отличает высокая прочность, долговечность, нечувствительность к кислотным и щелочным средам, прекрасная адгезия, то есть слипаемость с вяжущими материалами – битумом и цементом.
Мы учли, что порода универсальная: она годится для автомобильных и железных дорог, может использоваться в промышленном и гражданском строительстве, в качестве исходного материала для производства минеральной ваты. Запасы камня здесь практически не ограничены, и это тоже сыграло в пользу прихода сюда московской компании.
– Вы сразу согласились стать директором карьера?
– Практически да. С места в карьер, как говорится. Я приехал, посмотрел месторождение, геологическую документацию и дал положительное заключение. После этого мне предложили поработать директором карьера, и в апреле 2001 года я приступил к обязанностям.
– Правильно, назвался груздём – полезай в кузов.
– Задач было много. Нужно было нарастить объёмы производства, улучшить качество, освоить выпуск кубовидного щебня. И новых акционеров нельзя упрекнуть в потребительском отношении, они вкладывали много своих средств. Реконструировали технологические линии, внедрили дробилку КИД-1200М. Она была изготовлена по чертежам ленинградских конструкторов на заводе в Челябинской области, никто больше не мог в то время освоить заказ. Сейчас она у нас работает как часы. Приобрели американское дробильно-сортировочное оборудование фирмы TELSMITH, производительность которого значительно выше. Закупали технику: БелАЗы, экскаваторы, бульдозеры. Многое на самом деле удалось. Мы выжили в конкурентной борьбе, увеличили объёмы производства, наладили выпуск кубовидного щебня. До 2001 года его не выпускали, а спрос на него был. Куб о видный щебень укладывается более компактно, и уже никакие нагрузки на полотно не страшны.
