- Куда мне, Добронрава, милая, неужто ты в такое веришь? Люди добрые, вы же меня хорошо знаете, ну разве же я похожа на ведьму?
И девица с невинным видом обвела взглядом внимательно изучавших ее поселян.
Всеслав и сам уже почти решил, что обознались люди. Не эта девица-краса его брата исцелила. Мало ли, в конце концов, на Руси синеглазых рыжих девок? И не слишком он к той ведьме в полутемной избе присматривался. Все больше на брата смотрел. И в этот момент Любавин невинный взор скрестился с его все еще подозрительным взглядом. Девица чуть вздрогнула, но мгновенно взяла себя в руки.
- Да полно тебе, дедушко Владимирко, продай меду-то.
Итак, она его узнала. Всеслав усмехнулся. Он не осуждал ведьму за ее притворство. Тяжела все-таки жизнь колдуньи в народе. Случись какое горе, недород какой, или падеж скота, все на ведьме выместят. Убьют, утопят, в клочья разорвут. Это сейчас они тут добрые, пока не прижало по-настоящему.
- А ты наложи на себя крестное знамение, Любка, коли ты не ведьма.
- Вот вам крест истинный, не ведьма я.
Любава истово четыре раза перекрестилась на все четыре стороны. Народ вокруг мгновенно затих.
- Не могут ведьмы крестного знамения на себя наложить. Корежит их.
- Давай, Любка, крынку под мед. Говорил я, нельзя верить глупым бабам. Только бы побрехать им.
Любава забрала кувшинчик с медом, круг темного воска и, скромно потупив глазки, поплыла к выходу с рынка. Всеслав устремился за ней. Их пути пересеклись под огромной березой сразу за рынком.
- Любава!
Девица остановилась и молча смотрела на краешек черевички, выглядывавший из-под расшитого подола.
- Я не отблагодарил тебя за исцеление, — неизвестно отчего смутился Всеслав. — Что ты хочешь в награду?
Девица немного помедлила. Потом подняла на него ясный взор.
- Когда у тебя появится возможность сделать доброе дело без всякой корысти, вспомни обо мне и сделай.
- Странная ты ведьма, — ошеломленно произнес Всеслав.
- Ведьма! Ведьма! Люди добрые, Любава все-таки ведьма!
Подслушавший их разговор мальчонка бросился обратно на рынок.
- Ведьма! На всех морок навела. Не могла она крестное знамение сотворить!
Любава развернулась лицом к хлынувшему с рынка народу. Она не привыкла убегать от опасности. Один из дружинников княгини, также посетивший рынок в базарный день, бросил на все это безобразие пристальный взгляд, условно свистнул Любаве, обращая на себя ее внимание, быстро вскочил на коня и ускакал.
- Этот воин только что благодарил ее за исцеление и ведьмой назвал!
