— Куда столько льёшь? Полчашки, не больше, чтобы мозги прочистить! Сейчас люди придут…
Ар‑Шарлахи не донёс чашку до рта и, воззрился непонимающе:
— Зачем?
— Будем думать, куда дальше двигаться. И имей в виду, последнее слово — за тобой.
Ар‑Шарлахи крякнул, отхлебнул и недоумённо поиграл бровью:
— А сама как считаешь?
Алият ответила не сразу — должно быть, ещё не решила толком.
— Можно, конечно, пойти к Пьяной тени… — задумчиво начала она.
— Звучит обнадёживающе, — заметил Ар‑Шарлахи. — И где же это такое? Что‑то ни разу не слыхал…
— Ну, бывшая тень Ар‑Кахирабы… Ещё её называют Ничья тень. Как раз на границе Харвы и Кимира. Там только вино делают, больше ничем не занимаются. Поэтому их ни с той, ни с другой стороны не трогают. Говорят, даже во время войны не трогали. Вина‑то ведь нигде больше не достать…
— Так… А ещё куда?
— В Турклу. Про Турклу‑то хоть слыхал?
Про Турклу Ар‑Шарлахи слыхал. Это крохотное, окружённое скальными останцами государство находилось под покровительством Харвы — но только на пергаменте. На самом деле Туркла ни от кого особенно не зависела, разве что от разбойничьих ватаг, неизменно находивших пристанище в этом далеко не изобильном, но зато труднодоступном оазисе. Вся контрабанда, всё награбленное по обе стороны границы добро шло в основном через Турклу.
— Да, это, пожалуй, надёжней…
— Надёжней, — согласилась Алият. — Только сразу туда идти не стоит. С пустыми руками в Туркле делать нечего.
Ар‑Шарлахи поперхнулся вином и закашлялся.
— То есть?!
Алият смотрела на него, словно ждала, когда же наконец он сам поймёт всю глупость собственного вопроса. Так и не дождалась.
— Ну вот что! — Ар‑Шарлахи нервно отставил чашку, едва не расплескав остатки вина. — Запомни раз и навсегда! На разбой я вас не поведу! Даже думать об этом не смей!..
Алият непритворно удивилась.
— Вроде в Харве учился, — упрекнула она, — а законов не знаешь. Да теперь ты хоть всю Пальмовую Дорогу разграбь!.. Когда тебя поймают, никто об этом даже и не вспомнит. Ты — государственный преступник. Ты бунт поднял. Ты на границе два каравана стравил…
Охваченный внезапным страхом, Ар‑Шарлахи невольно выпрямил спину.
— Кто сказал «альк», тот должен сказать «бин», — важно добавила Алият и испортила этим весь эффект. Ар‑Шарлахи дико поглядел на неё и вновь потянулся за чашкой.
— Гляди‑ка… — пробормотал он с кривой усмешкой. — Буквы знаешь…
Алият хотела ответить, но вдруг насторожилась и прислушалась.
— Допивай и прячь! — прошипела она. — Идут… Морду прикрой!
