Восьмидесятилетие Юнга в 1955 году было отмечено не только чествованием, но и очередным обсуждением в обществе его принятия нацистских идей. Сторонники и последователи защищали своего наставника, заявляя, что его фразы якобы были неверно истолкованы, что Юнг оказывал помощь еврейским беженцам в Швейцарии, что нацисты запретили его работы. Однако эти объяснения не удовлетворили тех, кто помнил высказывания Юнга о национал-социализме в начале 1930-х годов.
С возрастом Юнг всё больше времени проводил в своей Башне. Его любимыми развлечениями являлись плавание на лодке по озеру, игра в карты и чтение детективов, в особенности книги Агаты Кристи и Жоржа Сименона, которые огромными кучами были навалены по всему дому. Как писала его ученица Аниэла Яффе, «для Юнга образ детектива являлся современной версией алхимического Меркурия, человеком, разгадывавшим загадки, развлекавшим своими героическими поступками»[34].
В 1955 году скончалась супруга Юнга Эмма, и он остался жить в своей Башне с Рут Бейли, ставшей домоправительницей. «Я была с семьей, когда его жена умерла, — вспоминала Бейли. — Юнг был очень опечален — он был весь белый и напряженный, ничего не говорящий. Он ходил по комнате, в то время как вся семья сидела в тишине, боясь сказать ему хотя бы слово. Я встала и пошла за ним, чтобы постараться вытащить его из переживаний»[35]. Правда, у местных чиновников возникли закономерные вопросы, почему за человеком, у которого такое количество детей, некому присматривать. Ответ им дала дочь Марианна: дети Юнга повзрослели и имеют собственные семьи, поэтому, мол, у них не остается времени для ухода за отцом.
Только Рут Бейли могла терпеть его характер, который уже не скрывался за фасадом «странностей гения». Юнг и сам предупреждал ее об этом: «Я человек, который впадает в приступы сильного гнева. Имейте это в виду. Они ничего не значат и скоро пройдут»[36]. Раздражительность и гневливость Юнга в старости были обыденным делом. Так, однажды Рут готовила еду, и Юнг, заметив, что она собирается добавить в нее помидоры, стал орать, чтобы она не делала этого, а затем настолько сильно вышел из себя, что долго не мог успокоиться. Подождав, когда гнев Юнга утихнет, Бейли обратилась к нему со словами: «Если я не дороже тебе этих двух помидоров, я уйду». — «Не делай этого, — сказал Юнг, — всё, что ты должна запомнить, так это не делать того, что взбесит меня»[37].
В последние годы своей жизни Карл Юнг диктовал одной из своих последовательниц мемуары и вместе с учениками принял участие в подготовке книги «Человек и его символы».
