Все расхохотались.
— Вон как меня Любка боится! — похвастался Саша. — Я её и пальцем не тронул, а она вся передрожала.
Прислонив письмо к стене дома, Таня авторучкой, которую ей подал Витя, подписала письмо.
— Молодец у нас Витя — какой запасливый, — похвалила она. — Ручку и то принёс.
— А как же! — солидно отозвался Витя. — У вас, может, и карандаша не найдётся. Сашка, руки вытри!
— Не учи! — Саша хотел взять письмо у Тани, но подскочила Люба:
— Сперва я! Подождёшь! Поросёнок твой если ещё не помер, за пять минут не помрёт.
Нюра попросила:
— Показали бы вы мне письмо! Сколько с ним возитесь! Я хочу поглядеть, что в нём написано.
— Незачем всем давать. Подписывай, Люба! Потом Саша! — Витя сам взял письмо у Тани из рук, отдал Любе.
— А садоводы до уток не касаются! — заявил Саша Нюре и ухватил за уголок письмо, которое держала Люба, потянул к себе.
— Порвать хочешь?! — накинулся на него Витя.
— А ты не командуй! — обиделся Саша. — Раскомандовался!
— Да не кричите вы, ребята, друг на друга! — взмолилась Таня.
— А чего на него и не крикнуть? — пренебрежительно заявил Витя. — Сашка ведь не утка. Это на уток кричать не полагается.
— Уток здесь нет, зато кулаки есть! — заорал Саша и со сжатыми кулаками подступил к Вите.
«Сейчас раздерутся!» — испуганно подумала Света.
Но Саша не успел пустить в ход кулаки. Внезапно над его головой прокатился негодующий возглас:
— Уток здесь и верно нет, зато птичница налицо!
В окне той избы, возле которой расшумелись ребята, отдёрнулась занавеска. Высунулась пожилая толстая женщина. Голова её была повязана пёстрой косынкой, концы которой торчали над лбом. Толстощёкое лицо красное, сердитое.
— Вы что это разорались на мою голову? Да, может, я пуще уток крику не переношу? Чтоб вам пусто было! Мне сон интересный снился, а на самом завлекательном месте как всё равно меня ошпарило, кипятком обдало! Крик ваш оголтелый в окошко бросился. Фулиганы!
— Кря-кря! — Диночка под окном принялась вторить крикливой тётке.
Притихшие ребята захихикали.
Витя первый оправился от смущения.
— Извините, Пелагея Филипповна, мы не знали, что вы дома.
Потом и Люба сказала:
— Тётя Поля, мы не знали, что вы днём спите. Вы днём всегда на птицеферме.
Тётенька в окне губы будто шнурочком подтянула:
— А то тебе невдомёк, что у птичницы тоже выходные дни бывают? Поди, я на птицеферме не одна. На тысячи-то кур. Окромя того, я нынче по бюллетеню хворая.
— Может, в аптеку сбегать за порошками? — предложила Таня.
