— Наверно, мин там и правда нет, — немного смущённо закончила Таня свой рассказ. — Но кто-то в этом старом блиндаже бывает. Может быть, живёт в нём или что-то ценное прячет. Чтобы отпугнуть, если кто туда влезет, как мы с тобой, и положил нарочно страшную бумажку. А мы не побоимся, — верно?
— Ну-у, не знаю, — протянула Света.
— Знаешь, что я придумала, пока обратно шла? Мы с тобой возьмём фонарь «летучую мышь», у нас есть, и пойдём туда. Всё-всё осмотрим! И узнаем, почему нужно отпугивать от этого места.
— Ой, Танечка! Ну, зачем? А если нас засыплет? Ведь сказали тебе, что может обвалиться.
— Не обвалится. Столько лет после войны не обваливалось, а тут сразу и обвалится нам на головы? Мы осторожно будем там ходить. Только ты никому-никому не говори! Ни Любе, ни Нюре — никому! А уж мальчишкам и подавно.
— С чего это я мальчишкам скажу?
— А вдруг просто так проболтаешься? Для интересу. И я тоже никому не скажу. Это будет наша с тобой тайна, поняла? До времени… Мы всё разузнаем, кто там, в этом старом блиндаже, страшные записки оставляет. И тогда уже скажем всем. Может быть, на пионерском сборе даже.
Очень интересно, прямо здорово вдвоём, только со своей подругой, иметь тайну! Но при мысли о том, что опять нужно лезть в непонятную тёмную яму, Свете становилось жутковато.
— Таня, а что, если… если там поселились… шпионы?! Ведь они нас убьют.
Таня не удивилась такому предположению, а почему-то сконфузилась. Помолчала и призналась:
— Насчёт шпионов я милиционеру тоже намекнула. А он стал смеяться. Говорит: «Девочка, а, видно, тоже, как мальчишки, шпионских книжек начиталась. В нашем сельсовете военных объектов нет. Во всех десяти деревнях, что в сельсовет входят, одно сельское хозяйство. Шпионам здесь делать нечего».
— Ну, не шпионы, — сказала Света, — так просто воры. С ними тоже встретиться страшно.
— Мы, Светочка, во-первых, не полезем, если там кто-то засел. Если заметим, что кто-то там притаился, мы переждём, будем следить. Это во-первых. А во-вторых, воров у нас в деревне тоже нет. Двери никто не запирает на замок, только — на палочку. И никогда ничего не пропадает.
Это верно, что двери в Дымове не запирали. Матрёна Ивановна, у которой жили Света с бабушкой, когда уходила, затыкала снаружи в железные дверные скобы палочку. Палочка торчала поперёк двери и как бы говорила: «Никого нет дома». Ведь изнутри в эти скобы палочку не всунешь. А вытащить её каждый ребёнок мог.
Светину бабушку эта палочка сперва очень смущала:
