– Что случилось?
Мариса подняла взгляд и увидела, что в комнату врывается мать, на ходу расстегивая блузку и готовясь кормить младенца. Спросонья, на щеке остался красный след от подушки.
– Тише, моя радость, тихо, мама здесь.
Она вытащила Анну из кроватки и нежно поцеловала. Мариса заплакала.
– Прости, – прошептала она. – Я просто хотела посмотреть…
Мать рассеянно взглянула на старшую дочь.
– А ты почему плачешь? – спросила она, доставая грудь из лифчика. Мать поднесла грудь к лицу малышки, но та продолжала крутить головой.
– Что случилось? – снова переключилась она на старшую.
– Я хотела проверить… – начала Мариса. И тут она быстро, не без помощи детской интуиции, сообразила, что нет никакого способа объяснить необходимость проведения такого эксперимента. Ради сохранения остатка материнской любви ей придется солгать. Мариса перестала реветь, и последние две слезинки остались сохнуть на щеках.
– Анна заплакала, а я зашла, чтобы попробовать успокоить, пока малышка не разбудила тебя, – с пугающей легкостью выпалила Мариса. Это была первая произнесенная ложь.
– Это так мило с твоей стороны, спасибо тебе.
Но это было сказано впопыхах, поэтому не считалось. Все внимание матери сосредоточено на младенце. Она, прижимая Анну к себе, села в кресло для кормления, стоявшее возле окна. Мариса наблюдала, как ребенок успокаивается, а потом жадно хватается губами за сосок и затихает. «Как странно, что двое могут быть настолько сильно связаны друг с другом, словно они – один большой человек, пульсирующий жизнью, которая не включает меня», – подумала старшая сестра.
Мариса молча вышла из комнаты и незаметно вернула булавку в швейную коробку.
Они сразу же начали пытаться создать семью. Мариса перестала принимать противозачаточные. Каждое утро, видя нераспечатанную металлическую прямоугольную упаковку таблеток на дне ящика для стирки, она испытывала ощущение собственной правоты и чувство удовлетворения от того, что делает нечто взрослое.
– Не могу дождаться появления ребенка, – сказал Джейк однажды за ужином. – Я знаю, это звучит странно. – Он откинул волосы назад, и его рука замерла на шее.
– Вовсе нет, – запротестовала Мариса. – Почему?
– Мужчины не должны говорить такие вещи.
– Какая глупость.
Она приготовила макароны с сыром, потому что это, по его словам, любимое блюдо с детства, а у нее как раз под рукой оказался рецепт, в котором использовались четыре вида сыра и соленый бекон с хрустящей корочкой. Мариса взяла кусочек бекона и положила в рот, слизнув масло с кончиков пальцев.
