— Это не боевой топор! — возразила Шейн.
Хриплый смех бабушки прокатился по оружейной.
— Ты еще не готова к боевому. С лихвой обойдешься старым дровяным. Но если желаешь выбрать более подходящее оружие…
Шейн выхватила топор, пока бабушка его не забрала. Он тоже оказался тяжел для нее, но Шейн забросила его на плечо и посмотрела старухе прямо в глаза:
— Ни за что.
Северянка все еще помнила, как тряслись ее маленькие руки, когда она день за днем рубила дрова, а мышцы горели так сильно, что она с трудом засыпала. Шейн не знала, специально старая карга мучила ее или хотела заставить отступить. Но через три недели детские руки покрылись мозолями, и она смогла вонзить топор в полено, даже не вспотев.
К двенадцати годам Шейн стала лучшей воительницей своего поколения. Настолько хорошей, что произвела впечатление даже на бабушку.
Шейден все время был рядом. Бросал ей бурдюк с водой с края площадки для боя. Щипал, если сестра засыпала на заседаниях совета. Он карабкался за ней по стенам крепости на вершину сторожевой башни, растягивался рядом на холодных каменных плитах и поправлял Шейн, когда та придумывала созвездия, названия которых не смогла запомнить.
— Вон гигантский морской змей, он хочет раздавить Рокриммон мощными челюстями.
Шейден откинул с лица растрепанные волосы.
— Это не змей. Это лук созвездия Девы-воительницы. Той, что защитила острова Несокрушимых от атаки сотни кораблей, стрелы его могли пробить самый толстый корпус.
Шейн сморщила нос, разглядывая звезды.
— А мне кажется — на змею смахивает. Может, это Дева — покорительница змей? Величайшая Военная предводительница всех времен с поясом из змеиной кожи и боевым топором…
— А вон там, наверное, ее большая круглая голова, — отозвался Шейден, кивая на низко висящую над горизонтом луну.
— Из лучших воинов всегда получаются лучшие Военные вожди, — засмеялась Шейн.
— Отец говорит не так. Он твердит, что быть вождем означает не только сражаться.
— Жаль, но я просто безнадежна. — Шейн показала брату язык. — Запомнить все законы, соглашения, имена всех этих душных послов…
— Может, ты запомнишь, если перестанешь звать их Лисомордым и Смердячим Барсуком, — поддразнил ее брат.
Шейн засмеялась вместе с ним. Ей предстояло стать следующим Военным вождем, порой ответственность тяжким грузом давила на нее и с каждым годом была все весомее. Но здесь, наверху, с Шейденом Шейн было легче. Оставались лишь они, звезды и ночная мелодия Рокриммона — потрескивание дров в кострах дозорных, плеск волн, на которых качались корабли у причалов далеко внизу. Шейден всегда показывал ей язык, когда знал, что сестра вот-вот сморозит какую-нибудь глупость. Но та все равно ее произносила.
