Ведьма поморщилась разочарованно и брезгливо:
— Так ты всего лишь один из похотливых козлов, которые надеются залезть мне под юбку? Один из тех идиотов, которые почему-то уверены, что очаруют меня с первого взгляда? Как же мне это опостылело, кто бы знал…
Она повела рукой — и тени, как послушные псы, метнулись из всех углов, закружились вокруг неё. Волосы её встрепенулись, словно от ветра, глаза угрожающе сузились. Снегирь поспешно сказал:
— Нет-нет, сударыня, вы меня неправильно поняли. Я не ваш любвеобильный поклонник. То есть, конечно, ваша красота поразительна, но я всего лишь курьер. Привёз вам послание.
— Вот как? — Ведьма нахмурилась. — Послание от кого?
— От людей, в чьих руках находится судьба континента.
Она скептически хмыкнула, и Снегирь заверил:
— Я не преувеличиваю. Только разрешите сначала один вопрос?
— Ты странно ведёшь себя для курьера. Но так и быть, попробуй.
— Вас никогда не смущал ваш номер?
Ведьма моргнула. Лицо её на секунду утратило надменное выражение:
— Что? О чём ты?
— Повилика Восьмая — именно так вас все называют. Но почему Восьмая? Семь предыдущих — это ваши славные предки? Я, однако, не видел в башне ни одного портрета…
— Ты забываешься, посланник…
— Простите, ещё буквально несколько слов. Странность с генеалогией — не единственная из тех, что вас окружают. Вы это подсознательно понимаете и боитесь, что однажды явится кто-то вроде меня — курьер, носящий короткое птичье имя. И вам придётся услышать то, что вы пытаетесь скрыть от себя самой. Вот почему вы натравили на меня своих слуг…
— Послушай, — сказала она с обманчивой ласковостью, — убивать курьеров не принято, но ради тебя я сделаю исключение. Давай своё послание — или сдохнешь через десять секунд.
— Хорошо. Послание — устное, на словах.
Он посмотрел ей прямо в глаза и отчётливо произнёс:
— Глузякина Елена Даниловна. Город Петрозаводск. Индивидуальный кокон эр-эс четыреста сорок восемь дробь пятьдесят один. Тарифный класс «платинум». Принудительный выход.
Его собеседница издала странный звук — не то всхлипнула, не то судорожно вздохнула. Несколько секунд стояла, не шевелясь; лицо её неприятно перекосилось, растеряло хищную красоту. Гнев во взгляде сменился растерянностью, а та — откровенной паникой. Ведьма попыталась что-то сказать, но слова застревали в горле. Она пошатнулась и осела на пол, глаза её закатились.
Башня явственно содрогнулась, будто уловила чувства хозяйки. Снегирю показалось, что стены и каменные своды беззвучно взвыли. Снаружи донёсся гром. Запах озона наполнил зал; в наэлектризованном воздухе послышался сухой треск.
