Мне важно услышать мнение Ирины, ведь она работала в отеле и примерно представляет, с чем мне придется иметь дело.
– Ты справишься, – убежденно говорит она. – Ты же внучка Афины, у тебя это в крови!
– Я ведь никогда этим не занималась, – я отвожу глаза и смотрю на море.
– Афина управляла отелем с тех пор, как ей исполнилось двадцать четыре. А тебе сколько?
– Двадцать четыре, – пораженно отвечаю я.
– Вот видишь! Это судьба! Ты должна продолжить дело своей бабушки, – горячо убеждает она. – Будет печально, если отелем завладеют какие-то посторонние толстосумы и переделают все на свой вкус, не оставив ничего на память об Афине. Мы уже испугались, что после смерти Костаса отель ждет такая же участь, как вдруг объявилась ты. Не продавай отель, Ника! Хотя бы попробуй его восстановить! Такой шанс нельзя упускать. Тем более, впереди летний сезон, ты можешь хорошо заработать.
– Хорошо – это сколько?
– Номера в сезон сдавались по пятьсот евро. При полной загрузке шести номеров отель приносил до девяноста тысяч в месяц.
– Сколько? – Я подпрыгиваю на стуле. О такой зарплате я в Москве не могу мечтать, даже если займу место начальницы.
– Это чистой прибыли, – осаждает меня Ирина. – Еще нужно заплатить налоги и коммуналку, выдать зарплату горничной и администратору, оплатить услуги прачечной и завтраки. Что-то нужно отремонтировать, поменять мебель или неисправную технику. Хорошо, если останется тысяч пятьдесят, а то и сорок.
– Это тоже большие деньги, – оптимистично заявляю я и в уме умножаю их на двенадцать месяцев.
– К тому же учитывай, что сезон на Санторини длится всего три месяца летом, – предупреждает Ирина. – В мае и в октябре отель в лучшем случае даст половину прибыли. А с ноября по апрель многие отели стоят закрытыми, так как в них нет отопления. Не замерзла ночью?
– Вообще-то было прохладно, – киваю я, вспомнив, как куталась в одеяло в бабушкиной спальне.
– Это одна из тех вещей, к которым трудно привыкнуть после России. У нас батареи шпарят зимой – будь здоров. А тут центрального отопления нет, приходится отапливать дом электричеством, а это очень дорого. Я всю зиму хожу по дому в двух свитерах и пуховом жилете сверху. Ненадолго включаю обогреватель, а Яннис быстрее его отключает – чтобы не нагорало электричество.
– Получается, отель бабушки работал только с мая по октябрь? – уточняю я.
Ирина кивает. Что ж, в таком случае я могла бы работать в отеле в сезон, а на зиму возвращаться в Москву.
