. Это и есть Центральная Азия.
Мы сделали привал, чтобы позавтракать, остудили чай в снегу, а мистер Маконочи дал последнее напутствие афганцу, который поклялся своим Пророком верно служить мне. Я с большой неохотой попрощалась со своими любезными сопровождающими и отправилась в путешествие по Тибету в компании двух ни слова не говорящих по-английски мужчин, и имея крайне скудные знания хиндустани>58. В тот день мы прошли четырнадцать миль, но не увидели ни одной хижины. Глубина снежного поля составляла от 10 до 70 футов, а протяженность ― около пяти миль, оно все было испещрено трещинами и лавинными наносами. Поистине «рожденная снегом» река Драс>59 вырывалась из расселины под лазурной ледяной аркой и неистово неслась вниз по долине. Нам не раз пришлось переходить ее вброд или по снежным мостам. Некоторое время я шла пешком, но, упав с довольно высокого лавинного склона, решила продолжить путь верхом на Гьялпо. Мой умный и отважный конь резвился на снегу, шумно втягивал ноздрями воздух и легко перепрыгивал через расселины, перешагнуть которые было невозможно. Он сводил передние ноги вместе и скользил вниз по склонам, как швейцарский мул, и, несмотря на бурное течение Драса, отважно преодолевал его вброд. Крутые зеленые холмы, изрезанные ущельями горы, по дну которых с грохотом несся Драс, и относительно ровные, густо поросшие травой участки то и дело сменяли друг друга. Затем перед нами предстала широкая долина, усеянная камнями, которые осыпались с гор под действием дождя. На нескольких искусственно орошенных участках выращивали ячмень, а рядом стояли два построенных из круглых камней и глины дома с плоскими крышами высотой не более 6 футов. Одно строение напоминало деревенский домик, а другое ― караван-сарай. На крыше деревенского домика лежали связки хвороста и кизяк>60, используемый в качестве топлива, а все местные женщины и девочки занимались сбором и переработкой шерсти. Жители этой деревни под названием Матайен>61 были кашмирцами. Пока я ждала, когда разобьют лагерь, а это занимает не менее часа, меня окружили женщины и стали пристально разглядывать. Они поинтересовались, не немая ли я, а убедившись, что нет, стали расспрашивать, почему я не ношу ни серег, ни ожерелий, которыми сами они были буквально увешаны. Женщины подводили ко мне детей, страдающих кожными заболеваниями, и спрашивали, нет ли у меня лечебной мази, а узнав, что я ушиблась при падении, принялись энергично массировать мои руки и ноги. Надо признать, что общительность жителей этой деревни пришлась мне по душе куда больше ледяной отчужденности кашмирцев. Караван-сарай состоял из нескольких темных и грязных помещений, а рядом со входом в него было два участка вспаханной земли, где готовили еду и расположились на ночлег мои слуги. Настало воскресенье, священный день для отдыха, но животным здесь негде было пастись, и мы вынуждены были идти в Драс
