Кайна задумчиво посмотрела на сына.
– И ты что же, сынок, можешь... убить?
– Так оборотня же, мам, – искренне воскликнул сын. – Оборотни – опасные твари. Иначе не было бы никакой Большой Охоты, правда?
– А ты встречал хоть одного? – Верба налила себе чаю и присела напротив сына за маленький кухонный стол.
– Еще не хватало, – Мотыль улыбнулся, показав щербину между зубами. – Я с такими не якшаюсь, мам.
– Интересно, как ты отличишь метаморфа от обычного человека? Они ведь ничем не отличаются, сынок. Ни-чем. Откуда ты знаешь, что хозяин твоего кафе не оборотень? Твой сосед? Твой учитель в гимназии?.. Твой... отец?
– Да ты что, мам! – улыбка сползла с лица Мотыля, он судорожно проглотил последний глоток молочного сока. – Как это можно не знать? Они же перекидываются...
– Ни один оборотень не станет перекидываться принародно. Когда они чувствуют, что время близко, они прячутся.
– Но... – Мотыль заметно побледнел. – Но ты ведь не хочешь сказать, что батя...
Верба улыбнулась и успокаивающе покачала головой.
– Конечно, нет, сынок. Я хотела тебе сказать одно: отправляясь на охоту, нужно быть уверенным, что не выстрелишь в своего лучшего друга.
Мотыль поставил опустевшую кружку на стол.
– Во... – сказал он изумленно. – Прикинь, мам, мне старый Братт сказал то же самое. Слово в слово.
Глава 8
Примерно за час до конца своей смены Грош услышал крик на улице. Мотыль застрял где-то в кухне, зубоскаля с девчонками-поварихами, посетителей в кафе нынче вечером не было совсем, и Грош бросил кассу и выскочил за дверь. Посреди мостовой сидел, обхватив коленку и шипя сквозь зубы от боли, его сменщик Ростик, длинный и тощий, как шпиль на ратуше, парнишка, ночами работавший в кафе, а днем разносивший всякие чиновничьи послания и частную переписку.
– Ногу зашиб, – сказал он плачущим голосом, увидев Гроша. – За кассой стоять еще ничего, да я последний пакет не успел отнести, выволочка будет завтра...
– Встать-то можешь? Давай помогу.
Грош подставил сменщику плечо.
– Кажется... ох!.. Вот зашиб так зашиб... Что же с пакетом делать, а?..
Грош глянул на часы.
– До конца моей смены еще пятьдесят минут, если ты меня подменишь на кассе, я отнесу. А то, может, сестринскую службу вызвонить?
– Слушай, правда отнесешь? – обрадовался Ростик. – Я за кассой-то постою за тебя, не сомневайся... Только смотри, это далеко, на тот конец. Бери тогда мои колеса, завтра отдашь.
Он, кряхтя, отцепил потрепанные ролики.
Грош прикинул их на свои башмаки. В самый раз.
