— Она иногда говорила, что хотела бы квартиру продать и купить что-нибудь к нам поближе. Мы её отговаривали.
— Почему? Потому что вам тут удобно было пользоваться недвижимостью? Вы поэтому её уговорили написать на вашу общину завещание? Кстати. У вас юридическое лицо, или она на кого-то конкретного составила завещание?
— На конкретных людей, — немного покраснев, сказала Евдокия.
— То есть, лично на Вас?
— На меня и еще трёх сестёр. В общем-то, мы все друг другу доверяем…
— Очень хорошо. А теперь скажите мне, есть ли у вас и других наследниц своё жильё?
— У меня комната есть, живёт дочка. Про других точно не знаю.
— Ладно. Значит, пишите заявление, оставляйте у дежурного свои координаты. Мы вам позвоним.
Когда тётушки вышли, Дорошин обратился к напарнику:
— Что думаешь?
— Думаю, что они очень заинтересованы в этой квартире. Но вот про кредит, скорее всего, не знали. Либо — кто-то из этой компании за спиной других договорился с Зайцевой, чтобы взять кредит. Как вариант — их, я так понял, человек десять. В выигрыше с квартирой — четыре человека. Следовательно, остальные в пролёте. Как взять кусок от Зайцевой — можно за спиной других напеть песни про общину и заставить её взять кредит. Тем самым, компенсировать то, что увели напарницы. Надеюсь, иллюзий нет насчёт благих намерений, которыми выложена дорога в ад.
— Хорошо, но смерть?
— Да, про причину смерти мы не спросили, сразу переключились. Давайте я попробую вернуть эту Евдокию.
Через пару минут Шашерин вернулся.
— Представляете, скоростные электрички какие-то. Оказывается, заявление у них было наготове, быстро исчезли. Вот телефон, — Шашерин протянул начальнику листочек.
— Набирай, включай на громкую, — скомандовал Дорошин.
— Алло, Евдокия? Это вам следователь Шашерин звонит.
— Да, я слушаю.
— Мы забыли спросить — какова причина смерти Зайцевой?
— Я сама заключение не читала, родственники-то у неё есть, они на руки получали…
— Понятно. В принципе, родственники, в зависимости от родства, тоже могут претендовать на наследство. Ладно. Есть у вас телефон родственницы или родственника?
— Да, есть, я сейчас пока немного занята, а вот, у Зои в телефонной книжке, — Евдокия продиктовала телефон.
— Получается, — рассуждал Дорошин, — родственники всё-таки есть, и в принципе, возможно, они тоже хотели получить эту квартиру. Прав был Булгаков, квартирный вопрос до сих пор остаётся самым главным. Мне сейчас нужно ехать, участвую в переговорах, в качестве поддержки. А ты — звонишь родственнице, уточняешь причину смерти. Делаешь запрос в ФССП, выясняешь банк. Далее. Нужно, я думаю, сходить в этот банк, посмотреть, на основании чего они дали кредит. Кредит немаленький, а почему-то без залога. И вообще. Что она там указала — для каких целей такая огромная сумма. Вообще, это очень странно. И опять этот Беликов возник на горизонте. Нужно подумать, как с ним поговорить, он явно что-то скрывает.
