Коса… Уж не пропавшей девушки ли это коса? Если это коса Лады, то кто же её отрезал? Серёжа отправил её домой и поехал к ребятам в общежитие… Володя был на даче…
Кто её мог убить? Следователь ничего не сказал, была ли в её легких вода… Ведь её могли убить, а потом накачать водой и бросить в реку. С чего бы это девушка стала купаться ночью? Умела ли она вообще плавать?
Неожиданно я вспомнила, что Лада говорила, что хочет научиться плавать, и поэтому записалась в бассейн… Тогда, весной, у меня их дружба ещё не внушала таких диких подозрений. Научилась ли она? Всё равно, если человек только-только научился держаться на воде, он не станет лезть в воду ночью…
А где был в эту ночь Антон? Эта странная дикая догадка сковала моё тело, в то время как Антон целовал меня в шею. Неужели я занималась сексом с убийцей? Не может быть… Однако… Зачем он мне дал посмотреть эту кассету? Теперь мы повязаны этой тайной, словно крепкой верёвкой.
А вдруг он хочет подставить моего сына? А что, если он вообще сообщник Галицкой? Они обложили нашу семью, как волков на охоте красными флажками…Где же Володька? Он мне сейчас так нужен…Может… Он спит с Галицкой?
— Отстань, я устала.
— Наташа, что с тобой?
Я взглянула на него с ненавистью.
— Уходи, я устала.
Наутро я пошла к Зарубину. Фотографий он мне не показывал, сказал, что тело сильно обезображено, но вот интересная деталь — на правой руке остались фрагменты ромбических узоров. Засеянное поле, помните, ромбик такой с точками. Знаете, Наталья Владимировна, следствие склоняется к мысли, что это было либо самоубийство, либо убийство. Только мотивы непонятны. Никто ничего не выигрывает в связи со смертью Шуваевой. Семья у неё бедная, взять нечего.
Не можете ли Вы, Наталья Владимировна, рассказать о фольклорном кружке? Дело в том, что никто ничего почти о нем не знает. Галицкая сейчас в отсутствии, уехала на какой-то семинар по НЛП. Все участники разъехались. Кстати, посмотрите на фотографии, может, Вам здесь кто-нибудь покажется знакомым, придвинул он мне пачку фотографий.
— Что случилось? — заботливо спросил Зарубин, увидев, что я вздрогнула, взяв фотографию Антона. — Вам знаком этот человек?
— В общем, да, мы с ним знакомы, немного.
— Немного?
Я неумело защищалась, но моя игра в неудачливого сыщика затянулась, это было так очевидно. Я сделала вид, что мне страшно хочется покурить, и что у меня ещё куча дел. Зарубин смотрел сочувствующе, как бы говоря «понимаю, понимаю, что Вы не хотите никого подставлять».
