И кто же, кто на самом деле враги нашей жизни? – хочется спросить опять и опять. КТО?
И теперь – теперь! в самом конце Второго и в начале Третьего тысячелетия! – Система и не думала умирать! Что-то в конце 90-х позвонила мне Инна Борисова, «крестная мать» «Подкидыша» и долгочитательница «Переполоха», бывшая редакторша того самого легендарного «Нового мира». Позвонила с самыми благими намерениями:
– Нет ли у вас чего-нибудь для нашего журнала?
Она работала теперь в другом журнале, который назывался, если не ошибаюсь, «Новая Россия».
Естественно, есть! Еще бы! У меня всегда есть, что вам напечатать, было бы желание у вас! И так как я в это самое время заканчивал «Поиски Афродиты», хотелось дать именно что-то из этой рукописи – самое свежее! Я и подобрал несколько кусков оттуда, стараясь, чтобы каждый из них выглядел более-менее законченным. Разумеется, я был уверен, что любой кусок сделал бы честь любому современному – тем более российскому! – журналу. Хороший язык, музыка жизни, чистая, поэтическая эротика, внимательность и любовь к жизни – именно то, чего так не хватает нашим людям сейчас…
Поехал в редакцию по названному Инной адресу. Это оказалось огромное здание Агентства Печати Новости со строгой системой пропусков (которую, кстати, обещали вообще отменить в конце 91-го, а на деле она только еще более укрепилась в период «демократии»).
Инна Борисова сильно постарела по сравнению с незабвенными годами времен «Подкидыша» и «Переполоха»: полноватая, седая, почти бабушка (закутанная в какой-то платок), правда, все с теми же светло-голубыми, как и тогда, глазами… В помещении редакции – средних размеров комната с несколькими рабочими столами (то ли за одним, то ли за двумя из них кто-то еще сидел) – Инна предложила мне стул рядом с ее столом, а сама вышла в какой-то закуток и вернулась с двумя чашками чая…
Убогость помещения, какой-то опущенный облик постаревшей женщины, которая была свидетельницей довольно бурных лет моего Начала, этот чересчур «домашний» чай в редакции «нового» журнала периода «наступившей демократии» вызвали во мне ощущение дикой, вопиющей тоски. За такое ли боролись?…
– Ну, что вы нам принесли? – спросила пожилая дама и посмотрела на меня так, словно делает мне огромное одолжение – словно не она мне звонила с просьбой, а я ей, словно мы опять в редакции престижнейшего журнала времен Твардовского, словно я «молодой автор», опять целиком зависящий от нее, обладающей высоким правом пропустить или не пропустить мою выстраданную, мою выпестованную в трудах рукопись «выше» – сначала старшему редактору Анне Самойловне Берзер, потом – может быть… – заведующему отделом, а там, глядишь, и на Редколлегию, и… неужели?! – свят-свят-свят! – к Самому А.Т.Твардовскому…
